Кровь на колёсах

Утром я собрал у себя всех сотрудников оперативно-следственной группы. Представил им следователей следственного управления МВД и новых сотрудников, прибывших из Менделеевска и Елабуги. Получив соответствующие указания, каждая группа приступила к работе.

Я набрал номер и вызвал к себе начальника уголовного розыска Автозаводского РОВД. Через минуту он был у меня.

— Здравия желаю!

— Проходи, присаживайся, есть разговор. Как живешь, как работа? — поинтересовался я. — Смотрю, живешь ты неплохо. Костюм дорогой, импортный. Наверное, достал где-нибудь по блату? Такой в магазине не купишь.

Евгений Харламов покраснел — не ожидал, что я начну с костюма.

Он поправил галстук и ответил с явным вызовом:

— Виктор Николаевич, я думаю, вы вызывали меня не обсуждать мой костюм?

— Да, ты прав, Харламов! Вызвал действительно по важному делу. Ты, наверное, забыл о нашем разговоре? Вот я и пригласил тебя, чтобы напомнить.

Я глянул на его растерянное лицо. Он старался вспомнить наш разговор, но, видно, никак не мог. Потому что просто не знал.

— Евгений, не ломай голову! Неделю назад я в твоем кабинете попросил тебя выделить мне сотрудника, который занимается угонами и кражами автотранспорта. Въезжаешь в тему? Так вот, напоминаю, что ты сам мне предложил Артема Сергеева. Или я что-то путаю? Понял, к чему я веду? Тогда объясни, пожалуйста, чем вызваны твои вчерашние угрозы этому сотруднику, который нормально работает в опергруппе МВД? Тебе необходим приказ о включении его в состав группы? Он сегодня будет. Тебе, Женя, не кажется, что ты потерял поле, на котором играешь? Ты, наверное, забыл, кто я и кто ты? Я еще спрошу с тебя лично, почему твое подразделение за последние шесть месяцев не раскрыло ни одной кражи «КамАЗов». Тогда посмотрю, как ты будешь выглядеть! Работать надо! Засучив рукава, не жалея себя и подчиненных. Вот я сюда приехал из Казани и, по сути, выполняю твою работу. Ты думаешь, мне дома делать нечего? Ты вон как выглядишь, холеный, одет, как модель. А я выгляжу не в пример тебе, и костюмчик на мне не от кутюр, а почему? А потому, что я прихожу на работу в семь утра, когда ты еще дома, и ухожу в двенадцать ночи. И все потому, что много работы, и я, в отличие от тебя, не имею столько личного времени, чтобы следить за своей внешностью.

Харламов сделал обиженное лицо. Он явно не ожидал от меня подобных упреков.

— Виктор Николаевич! Это не я направил вас в Челны, а руководство МВД. Какие претензии ко мне?

— Ты прав, Харламов! Не ты меня сюда приглашал. Вот если бы ты работал получше да раскрывал побольше, я бы не приезжал сюда и не выполнял твою работу!

Я решил, что сейчас настал именно тот момент, когда я могу высказать этому человеку все. А мне было что сказать.

— Что, Харламов, не нравится? Так что, если не хочешь иметь неприятностей, если нет желания помогать нам, то хоть не мешай делать за тебя твое дело. Вопросы ко мне имеются?

Харламов молчал. Ему нечего было возразить. Он понимал, что допустил большую ошибку с Артемом, и теперь не знал, как ее исправить.

Взглянув на растерянное лицо Харламова, я заключил:

— Ты свободен! У меня больше нет к тебе вопросов. Надеюсь, ты сделаешь выводы, если нет — дело твое.

Лицо Харламова стало пунцовым от прилившей крови.

— Свободен! — строго сказал я и отвернулся к окну.

Харламов вышел из кабинета, ни слова не проронив в свою защиту. В след удаляющемуся Харламову поплыл шлейф дорогого одеколона.

«Может, не стоило его так», — начал уже сомневаться я. Но мое второе «я» быстро перебороло все сомнения.

«Нет, стоило, и это, наверное, нужно было сделать еще раньше. Вот тогда, может быть, и не вырос из вроде бы неплохого парня и оперативника, такой нарцисс».

До меня еще раньше, месяца три назад, стали доходить разговоры оперативников Автозаводского РОВД о том, что начальник их ОУР стал заводить связи среди руководителей коммерческих структур. Близкие коллеги редко видели его на рабочем месте. Харламов явно потерял интерес к работе, перестал заниматься обучением личного состава и все свое рабочее время проводил в кабинете заместителя начальника УВД Гарипова.

Я знал, что Харламов и Гарипов дружили семьями и что их жены были родными сестрами. Именно эта родственная связь была своеобразным щитом, оберегающим Харламова от гнева руководства ОВД и УВД Набережных Челнов.

Чтобы как-то успокоиться и привести себя в нормальное состояние, я налил себе полстакана воды и залпом выпил.

Зазвонил телефон, я снял трубку и услышал голос Юрия Васильевича Костина.

— Абрамов, ты чего не звонишь, не докладываешь? Как у вас там дела?

— Извините, Юрий Васильевич! Замотался! Сейчас разговаривал с Харламовым, извините за подобное выражение, но пришлось загнать в его стойло. Представляете, Юрий Васильевич!

Я кратко изложил ему разговор с Харламовым.

Костин слушал внимательно. А когда я закончил, произнес: