Кровь ниори

Тэб снова нахмурился. Выслушивать врага Короны неумно и опасно… Не выслушать… А что же за опасность может угрожать ему, Королевскому тигану? Неужели этот трей явился бы сюда так запросто, если весть его не стоит и косточки от съеденного акалита? Ведь он же не глуп, совсем не глуп, чтобы рассчитывать на то, что тэб отпустит его, повинуясь лишь своему слову? Вопреки Королевскому приказу, то есть приказу Истармы, снабженному, однако, Королевской печатью? Ну что же это за опасность такая, что за угроза, мучился тэб Тандоорт.

– А какой тебе прок, Дэй, в том, что ты принес мне весть, о которой говоришь столь уверенно? – задал он справедливый вопрос. – Ты ведь теряешь больше, чем получаешь… Свою свободу ты уже потерял, – добавил он тоном, не терпящим возражений, не оставляющим надежд.

Страж ничуть не растерялся.

– Я обрету ее потом, когда рассеется вздорное обвиненье, которому, к сожалению, есть простая причина. А в том, что я принес эту весть, есть польза для меня, и немалая. Благородный тэб поймет это сразу, как только соблаговолит меня выслушать. А потом я спокойно отправлюсь под стражей в Кус-Танак, так что благородный тэб не сможет себя хоть в чем-то упрекнуть. И никто другой не сможет. Даю в этом слово, а оно так же крепко, как и моя рука.

Тэб заерзал в седле от нового напоминания о слове. Что же он попросит, этот трей? Чем придется расплачиваться за обещание, данное столь опрометчиво, в глупом порыве? Конечно же, взять его под стражу до самого прибытия в замок спокойнее всего. Но тогда… в чем же угроза для него самого? В чем тайна? И еще… не может же благородный тэб, Королевский тиган, проявить меньше достоинства, чем простой трей? Такого урона честь его не выдержит. Он решился.

– Возвращайтесь в строй, – голосом, не терпящим возражений, отрезал тэб Тандоорт.

Даже начальник охраны не осмелился что-либо сказать. Он позволил себе только взгляд, но уж тот-то был гораздо выразительнее слов, что он думает обо всей этой затее.

– Если ты замыслил что-нибудь недоброе, – торжественно провозгласил тэб, – ты пожалеешь! Следуй за мной!

Он отъехал от края дороги, оказался меж деревьев, оглянулся несколько раз, проверяя, виден ли он своим людям и будет ли слышен их разговор. Остановился. Спешился, оказывая неслыханную честь врагу Короны, на самом же деле желая говорить негромко и тем сохранить тайну вблизи своих людей, не решаясь забираться далеко в лес с загадочным спутником.

– Я жду! – поторопил он трея.

– Знает ли благородный тэб истинную причину охоты на меня и моего недавнего знакомца Леки, с которым благородному тэбу приходилось встречаться?

– Нет, – отрезал тэб и прибавил, вопреки желанию: – И меня она не заботит совершенно. Я воин, а не дознатчик! И привык смотреть врагу в лицо, а не выслеживать его в лесах и степях Кромая!

– Совершенно напрасно! – заявил Иллири прямо ему в глаза. – Ведь мы с другом попали в число врагов Короны лишь оттого, что имели счастье (или несчастье) повстречаться с благородным тэбом Тандоортом.

– Как это? – потребовал объяснения тэб. Интерес его к этому делу значительно возрос.

– Ведь я очень давно не бывал в Кромае, благородный тэб знает об этом. И не мог иметь никаких дел с врагами Кромайской Короны. А мой друг – он и вовсе из крестьян, что захотел вольной жизни трея. Однако, прибыв в Эгрос, я с удивлением обнаружил лишнее внимание к себе тех людей, что в народе зовут «длинными руками Главного тигана»…

Тэб Тандоорт глядел все еще подозрительно, но история, что складно плел ему страж, уже завладела его вниманием.

– Мое удивление возросло еще больше, когда выяснилось, что приятель, звавший меня в Кромай не первый год, на второй же день отказался иметь со мной дело, отговариваясь какими-то пустяками. Но предупредил, что мной интересовались те же люди. «Длинные руки». Знает ли благородный тэб человека по имени тэб Симай?

– О да! – процедил тэб Тандоорт сквозь зубы. – Эту гадину я раздавил бы, как только случится повод! Он везде! И он хитер! И его мне навязали даже в Айсинский поход! Не для моей охраны, надо полагать… – Он спохватился, встревоженно глянув на Дэйи, но тот продолжал как ни в чем не бывало.