Кровь ниори

Он снова впился глазами в пылающий вихрь посреди залы. Или… маг нарочно тварь выманивает, чтобы внутри не сидела, чтобы расправиться сподручнее. Ведь видно ж, еще не на то он способен. Уйди, проклятая! Леки еще раз отогнал пустоту, вопившую ему в уши в таком ужасе, что откликнуться было страшнее, чем промолчать. Перевел взгляд на мага, пока Истарма там горел, отращивая щупальца. Он вглядывался и вглядывался, но не мог заметить ничего странного. Просто человек. Его тоже основательно трепал ветер, огонь опалил плащ и волосы, но он не отходил ни на шаг, точно в этом был большой, хоть и непонятный Леки, смысл. Временами он лишь покачивался. Может быть, от ветра, а может, жарясь в пламени вместе с Истармой, очень уж похоже он подергивался.

Леки слегка расслабился, пытаясь не провалиться дальше. Дальше уж ему никак не надо. Пустота вопила, зазывая, прося помощи какой-то. Мысленно плюнув в нее, он позволил себе еще немного погрузиться в забытье, даже не в забытье, так, расслабился легонько, и тут же увидал. Легкий голубоватый свет струился вокруг мага, даже не вокруг – через, сквозь, в нем самом. Он был полон этого света. Пока полон.

Вот голубизна стала ярче, еще сильнее… Перед глазами показался дом, милое старое крыльцо, на котором они играли с Ортом-младшим… Леки выскочил, как ошпаренный. Что б ее, таки чуть не засосала! Снова дом! А потом темница! Песня известная! Вперед, сначала! Он попристальнее вгляделся в мага. Зная теперь, что искать, Леки уже не расслаблялся, чтобы ненароком не угодить в западню.

А свет все разгорался, стекая наружу, уже пылал, даже глазам больно. И… Голубая молния проскочила между магом и Истармой. Ужасный удар сотряс их каменную ловушку, пол заходил ходуном, стены кое-где покрыли трещины, голова зашлась от боли. И все сразу. Огонь мгновенно потух, взорвавшись последний раз высокими языками. Тварь взвилась вверх, под самый свод, потом упала вниз, корчась вместе с Истармой, потерявшим, видать, последний дар речи. Леки с затаенной надеждой наблюдал за корчами твари. Ее носило то по стенам, то по потолку, а маг преспокойно смотрел. А Леки – так даже с удовольствием. Если б еще не пустота, что теперь и вовсе остервенела, прорываясь к нему, несмотря на то, что он зверски щипал себя и дергал за волосы. Она «вопила» так, что его выворачивало изнутри, леденели руки и ноги.

А тварь начала приходить в себя, и тут же маг опять вспыхнул, заставив ее снова «бегать» по всей зале. Щупальца втягивались. Не то что раньше. На, со злобной радостью думал Леки, жри, пока дают, меня-то ты переварила, не подавилась, а столько вот сможешь? Как тебе? Еще удар. Опять грохнуло, но уже слабее. И тут Истарма завопил не своим голосом, диким, ужасным. И не понять даже, завопил, или завыл, или, может, завизжал. В унисон с той самой пустотой, что вгрызлась в Леки, не собираясь отпускать. Теперь заледенело уже внутри.

Ужас! Отцы, Великая Мать и все, кто там есть на этом свете, помогите! – молил Леки, с ужасом поняв, во что он вляпался со своим проклятым даром. Эта пустота, это же тварь и есть! Так, как Дэйи говорил: кусок чужого мира… кто ж знал, что он такой… совсем чужой. Как пустой. Это Она пыталась разговаривать с Леки, Она пыталась его раздавить, Она носила его по бесконечному кругу между счастьем и несчастьем, между домом и темницей, не давая исхода. Она… Помогите, помогите, помогите, шептали губы сами, пока визг не затих. Помогите, спасите! Это ж Она наверняка в Леки, в него самого, теперь пролезть хочет. Иначе чего пытаться, чего к нему прогрызаться? И станет он… как Истарма. Леки забился в страхе, словно пытаясь выковырять эту мерзкую гадость из своего нутра.

Маг слегка повернул голову, бросил удивленный взгляд, но потом вновь занялся тварью. Больше ударов не было. Видать, ему тоже не просто приходилось. А тварь оправлялась понемногу. И маг вернулся к прежнему. Он глядел вокруг, резко поворачивался, и стены, давние, как этот замок, расцветали трещинами. Каменное крошево и целые булыжники летели в Истарму. Все-таки тварь еще не ожила после того удара. Видно было, что камни, особенно увесистые, причиняют боль телу Истармы. Один раз острый булыжник даже оцарапал щеку, но все тут же исчезло, затянулось, будто и не было. Истарма вместе с тварью принялся бегать туда-сюда, уворачиваясь от обломков.