Кровь охотника

В руках у пятнистых бойцов были «валы» — бесшумные спецназовские автоматы, которые я так любил во времена недалекие и памятные наравне со сто седьмым АК. Однако в случае если требовалось выполнить задачу тихо, как говорится, «без шума и пыли», лучше «вала» может быть только снайперский «винторез», и то лишь если цель нужно отработать с расстояния, а не при непосредственном контакте.

На бойцах была надета осенняя камуфла и шерстяные маски-«балаклавы», оставляющие открытыми только глаза и в мирной обстановке превращающиеся как в осенние шапочки, так и в шейные шарфы. Сейчас маски использовались по основному назначению, закрывая лица автоматчиков.

Пока один держал меня на прицеле, второй зашел сзади и весьма профессионально снял с меня все оружие и снаряжение. Кстати, кинжал из зидероксилона он извлек особенно осторожно, словно ненароком опасаясь порезаться о деревяшку. Я покривился немного, пока он охлопывал мои многострадальные конечности, но не возникал, понимая, что степень возбу- хания объекта задержания прямо пропорциональна степени жесткости силового воздействия на него.

Краем глаза я отметил, что боец весьма аккуратно разместил снятое снаряжение в моем раскрытом чемоданчике, изъятом из машины. После, прикинув, чего недостает в пазах, охлопал меня более тщательно и из-за подкладки куртки в области воротника изъял разряженный НРС-2, а из чехла на поясе — деревянный кинжал. Я мысленно похвалил парня за профессионализм. Только в следующее мгновение уже был готов забить его ногами — боец неожиданно быстро и ловко протянул обе руки вперед и синхронно нажал пальцами на мои локтевые нервы. Я дернулся от боли и неожиданности, но мои руки уже были заведены за спину и скованы наручниками.

— Извините, — глухо прозвучало из-под маски, — но это для вашей же пользы.

Ишь ты, поганец, «извините»! Да я… да мне…

Но все эти рефлексии я проорал мысленно, мощно прогоняя воздух через легкие, что, как известно, способствует насыщению мозга кислородом и самоуспокоению — конечно, для тех, у кого имеется в наличии мозг, а не межушный ганглий. Только те, у кого с мозгами проблемы, при таком джентльменском обращении проводящих задержание спецназовцев озвучивают претензии. Не учитывая, что после озвучки претензий при силовом задержании обычно следует удар прикладом в почку, что не способствует здоровью и долголетию. На то оно и силовое, что не слушать объект люди посланы и не отвлекаться на его вопли, а задерживать. И делать это полагается в кратчайшие сроки, пока на крики задерживаемого не подоспела возможная подмога. Такая вот проза жизни.

Поскольку валяться измочаленным полутрупом у колес «шестерки» в мои планы не входило, я лишь продышался, поумерил гнев и, повинуясь легкому толчку в шею, проследовал в указанном направлении. Краем глаза отметив, как позади меня из-за деревьев появились еще два силуэта с оружием на изготовку. Что ж, ребята действительно неплохо знают свое дело.

— Не оборачиваться, — буркнул из-под маски профессионал по розыску холодного оружия.

«А то и так не ясно, — проворчал я мысленно. — Да и больно ты мне нужен тебя рассматривать, насмотрелся в свое время на таких как ты по самые „не хочу“».

Мы вышли из чащи и прошли вдоль шоссе метров пятьдесят, пока на жухлой траве не обозначился широкий след протектора. Ага, и машину мы с ними маскируем одинаково. Что-то мне все это напоминает до боли знакомое. Готов поспорить, что сейчас у меня за спиной двое. Один остался возле «шестерки» — то ли отгонять будет, то ли маскировать, то ли жечь, если совсем безбашенный. Второй только что нырнул в лес за своим внедорожником. Третий мне в позвоночник «валом» целит, четвертый в сторону КПП смотрит, поводя стволом, сектора перекрывает. Хммм… Спинным мозгом чую, что ребята в этом лесу чувствуют себя очень неуютно.

Как там у классика? «Если б был я не калека и слезал с кровати вниз, я б тому, который слева просто глотку перегрыз». В моем случае — тому, кто сзади. До глотки, ясное дело, я бы не дотянулся. Но даже со скованными руками разворот с одновременным ударом внешним ребром правой ноги по стволу автомата и сразу последующий удар левой пыром ботинка в висок. Или нежнее — за ухо, в сосцевидный отросток, что в отличие от виска не смертельно — в больнице откачают. А после — мухой в лес, пока тот, что спиной ко мне стоит, не очухался.

Только сейчас мне не до кульбитов. Крутанешься — и того гляди сам носом в землю зароешься. Вот смеху- то будет на удивление деликатной спецуры.

Кстати, факт интересный. «Принимать» вооруженный объект положено гораздо жестче. Надо будет поинтересоваться у кого-нибудь, с чего это клыкастый спецназ со мной такой вежливый и обходительный. Особенно после того, как я минимум одного их собрата на Васькиной квартире в «двухсотые» оформил… Ладно, похоже, ждать по-любому недолго осталось, через три часа мне все равно крышка. Если, конечно, не повезет смыться от этих кровососов и отыскать Грогги. Хотя…

Новая мысль пришла мне в голову.