Кровь первая. Арии. Он

Он шёл в низ по течению реки не суетясь, но довольно быстро, насколько позволяли это делать больные ноги. Весь берег был обрывист, с крутыми песчаными берегами. Лишь небольшая полоска у самой воды была полога, чуть выше уровня воды и образовалась она явно от того, что в это время года уровень воды в реке резко падал и был, наверное, самым низким за весь год. Можно было подумать, что Ардни идёт вдоль реки в надежде найти в высокой стене берега промоину, которая позволила бы ему выбраться на верх в густую степную траву, где как могло показаться, можно спрятаться, но беглец, целенаправленно шёл вдоль берега и на промоины и более пологие скосы никакого внимания не обращал. Он чётко знал, что ему надо куда-то туда, прямо. За спиной запели. Протяжная, унылая песня басовитых мужиков, разлилась по реке…

На этот раз из воспоминаний Ардни вывел голос возничего:

— Атаман. Подъезжаем.

Ардни встрепенулся. Огляделся. Сзади растянулась вереница колесниц, конца и края не видно. Впереди на опушке леса собралась большая группа людей — эдакий комитет по встрече. Народ там стоял разношёрстный. Основную массу составляли пацаны, своеобразная «безлошадная армия» Ардни, из прибившийся отовсюду молодняка и в походы с мобильными колесницами не ходившими, в своё время сформировал целых два таких отряда, которые в основном занимались охотой. Там он выращивал лучников. Эти отряды не только добывали пропитание всему логову охотой на зверя, но и подворовывали это пропитание, а иногда занимались и мелким грабежом, нападая на одинокие или малочисленные обозы. Кроме этих пацанов, у леса, чуть обособлено, стояла небольшая группа взрослых мужчин. Это доверенные перекупщики. Именно им сейчас предстояло осмотреть всю добычу и оценить. Ардни, можно сказать, маниакально относился к своему окружению, с теми, с кем приходилось так или иначе контактировать, тем более из мира аров. С этими торгашами его отряду уже не раз приходилось иметь дело и в основном по торговле именно живым товаром, но сам Ардни с ними лично дела не имел и никого конкретно не знал, да и видел их только несколько раз и то на определённом расстоянии. Вообще ему торг был не по душе, не его это было дело. Он сам никогда не торговал, не продавал, не покупал. Для этого в отряде была пара, тройка проныр, из ближайших пацанов, которым это дело нравилось, они-то и обделывали все дела. Вот и сейчас, высмотрев среди подъезжающих колесниц кого-то, Ардни громко позвал:

— Щедрый! Командуй здесь. Ты сегодня старший. Я в логово.

После чего хлопнул возничего по плечу и тот, взяв в лево, повёл колесницу в сторону от собравшихся, углубляясь в лес. Миновав несколько засад из своих подчинённых, которые весело приветствовали своего атамана, колесница проследовала последнюю засаду, пацаны которой лихо подняли на верёвках искусственный завал, оказавшийся своеобразными воротами и въехала на большую поляну. Легко прокатилась мимо нескольких землянок и подъехав к большой крытой повозке, остановилась. Ардни соскочил на землю и поставив руки в боки, начал внимательно осматривать пленницу с растрёпанной головы до босых ног. Та вжалась в борт, обхватив колени связанными руками. Стараясь спрятать голову в плечи, она испуганно зыркала глазами из-под рыжей копны волос, разлетающихся в разные стороны. Тут подбежал тощий, но жилистый пацан с коротко подстриженными волосами, с короткой обкусанной бородкой, от чего его голова казалась совсем маленькой и затараторил, запыхавшись от бега:

— Атаман, ничего серьёзного в логове не было, без тебя. Только так по мелочи. Прибились ещё девять пацанов, разного возраста. Сидят по ямам на испытании. Рассадил всех по разным. Есть, пить не даю. Так Шумный велел. Смотреть будешь?

— Сколько уже сидят? — спросил Ардни устало, оборачиваясь к тараторившему.

— Уже два дня.

— Пускай ещё посидят. Рано. Пусть на них сначала Шумный глянет. Ещё что?

— Отряд Костлявого привезли ещё одну знахарку, на которую ты указывал. Поселили, накормили. Довольна. Сегодня к полудню прилезли. Она уже с Хабаркой познакомилась. Ни чё так тётка. Добрая. Она сейчас в землянке у Звенящего, там пацан у него чего-то обожрался, уже два дня животом мается. Ну, он у него болит, хотя поноса нету, — он вдруг задумался, почёсывая затылок, как бы вспоминая что-то.

— Ещё что?