Кровь решит за нас

— Другу помощь нужна, забрать его. Я быстро, мам. Тут недалеко.

— Телефон возьми!

— Взял, — парень хлопнул входной дверью, лифт ждать сил не было, бегом преодолел лестничные пролеты.

Спустя несколько минут остановил машину возле освещенного единственным фонарем дома. Темные окна недвусмыссленно заявляли о крепком сне своих хозяев. Саша выбрался из машины, тихо прикрыл дверь, дошел до калитки, открыл ее своим ключом, потрепал холку высунувшегося из будки Киллера, как обычно умудрившегося простыть и теперь просыпать появление всяких гостей, и обошел дом с тыла туда, где были ее окна. Набрал номер, на седьмом гудке раздался сонный голос.

— М? — от тихого хрипловатого стона по телу разлилось тепло. Саша поежился. Свет против его ожиданий она включать не стала.

— Выйди во двор.

— Сань, ты офонарел? Третий час ночи! — зашипела девушка, видимо сразу же проснувшись от откровенного хамства.

— Срочно! Быстро! Только тихо, — положил трубку, долго уговаривать не было никакого желания. Злость и без того уже накрывала с головой.

Время тянулось бесконечно долго. Он ждал возле входной двери. Стоило ей появиться на пороге, схватил за руку, потянул за собой и усадил в машину, расположившись рядом.

— Саш, ты меня пугаешь. Что такое? С мамой что?

— Кто он? И когда? Почему ты ничего не рассказывла?

— Чего? — Наталка растерянно захлопала сонными глазами. В безразмерной футболке совсем ребенком кажется.

— С кем, — он осекся. Говорить грубо ей не мог. Все, что связывала жизнь с этой девушкой было нежным, мягким. — Кто… Что за парень, с которым ты…

Сказать “занималась любовью” язык не поворачивался. Она не могла заниматься любовью с кем-то другим. Ею могли воспользоваться, и он бы прибил этого ублюдка, но любить другого… Любить… Санька с ужасом поймал в мыслях догадку.

Наташа застонала, откинулась на сиденье.

— Ты вот ради этого приперся посреди ночи и меня разбудил? А позвонить не мог? — она рассмеялась.

— Так что?

Парень внимательно смотрел на нее. Тихий смех резал по сердцу наживо.

— Нет никого и не было. Ты со своей гиперопекой меня с ума сведешь.

Он наклонился к девушке, заглянул в темные глаза. Наташа перестала смеяться, сморщилась.

— Саш, уймись. Я правду говорю, а днем тебя дразнила.

Отклонился, устало оперся лбом о руль. Ошибся. Никогда в жизни не было так хорошо, как сейчас.

— Прости, человечек.

Услышал тихий вздох, ощутил ее ладонь на своем затылке. Наталка и раньше так делала, но никогда раньше от этого жеста кровь не закипала в венах, вызывая дикое желание ее. Парень замер, наслаждаясь и одновременно ужасаясь собственной реакции на мягкие теплые пальцы. Ей показалось мало, и она вдруг обняла его сбоку. Кожа горела от ощущения обнаженной груди под белой майкой. В памяти тут же всплыли образы из прошлого, точно показав, что скрыто под ее нехитрой одеждой сейчас. Дышать стало невозможно.

— Не сердись. Я не хотела тебя так пугать, — такие знакомые детские интонации. Девушка-ребенок.

— Я не сержусь. Я на тебя никогда не сержусь. Я на себя.

— За что?

— За грубость. Прости меня.

— Глупость. Я тебе все обязательно расскажу и познакомлю.

Санька дернулся. Инструкция как стать героем мыльной оперы в действии. Расскажет и познакомит она. Подавил желание сорваться на крик.

— Веришь? — не унималась Натка.

— Верю.

— Хорошо. Пошли ко мне спать, а то я переживать буду. По ночам шляешься нам с твоей мамой на радость.

Парень колебался мгновение, кругом темно, если аккуратно идти за ней следом, не заметит, она никогда не была внимательной. Осторожно достал из кармана телефон, набрал номер матери.

— Да?

— Мам, я у Наташи останусь.

— Это она и есть друг?

— Нет. Просто по дороге заехал.

— Ясно. Дай ей трубку.

Санька закатил глаза. Проверяет она. Еще одна женщина на его голову. Завел руку за плечо. Натка поняла сходу, а может слышала.

— Здрасьте, теть Нин.

— Ой, привет Наташ, а я думала этот оболтус врет.

Парень сморщился.

— Я все слышу!

— Прости, сыночка. Ладно, спокойной ночи, дети.

— Спокойной ночи, — девушка отключила связь, вернула телефон хозяину.

— Пошли, оболтус заботливый мой.

***

Она давно тихо спала. Саша осторожно встал, лег на кровать рядом, обнял за талию, прижал к себе. Странное ощущение, приятное. Они и раньше будучи детьми спали в обнимку, только теперь было иначе, по крайней мере с его стороны. Всего сутки ему понадобились на то, чтоб изменить взгляд на собственную жизнь, на эту девушку. За окном брезжил рассвет. Скоро проснется, будет жить, ходить, что-то делать, встречаться с друзьями, и в какой-то момент появится парень, она влюбится. Боль скрутила грудь.

— Что тебе снится, человечек? Хочу видеть твои сны, — неслышно прошептал он вслух.

Наташа не проснулась и не ответила.