Кровь решит за нас

Нина смотрела на него. Мгновения проходили, а Сергей все не отвечал, только тяжелый взгляд, направленный в никуда, выдавал его мысли. Она оказалась права. В груди поднялась волна возмущения и сладкой радости.

— Ты снова ревнуешь, да? Ты боялся, что я могу передумать и вернуться к нему.

Опустил голову, рассматривая край полотенца.

— Сереж.

— Да, — объятие стало крепче. Нина улыбнулась. Снова будто в тиски заключил. Наверное, если бы он не прижимал ее вот так, каждый раз когда боялся потерять, она вспомнила бы о том, что самостоятельная взрослая женщина, а так… А так она была любима. Она чувствовала это каждой клеткой своего тела, это жило в его взгляде, в его словах, его движениях и это… Это было потрясающе! И о боже! Он ни разу, ни разу… Она засмеялась.

Сергей очнулся, с тревогой взглянул на нее.

— Что?

— Я подумала, что ты мне цветов так ни разу и не подарил, и я только сейчас это поняла.

Он поднял ее со своих колен, встал сам. Нина тихо ойкнула.

— Ты чего?

— Пошли за цветами.

— То есть как это? Нет, ты что! Я имела в виду, что ты не делал, я и не заметила, но постоянно чувствую, что ты… Ну, ты понял.

— Что я люблю.

— Ну, да, — она принялась пристально вглядываться в горизонт. Сергей тяжело вздохнул. Вспомнила и прервалась на полуслове. Сама не любит, но нравится быть любимой. Поднял с песка ее платье, свое полотенце, встряхнул, вручил женщине и подхватил ее со всем нехитрым скарпом на руки. Она взвизгнула, испуганно засмеялась.

— Поставь немедленно! Ты чего творишь?

— Не поставлю. Иду исправляться. Ну, и где на местном пляже вечерком цветы продают? Мне еще тощую даму ужином кормить.

— Я не тощая! Я худая.

— А Таня с Аней уверены, что тощая.

— Не авторитет. Они безвозвратно тебя обожают и согласятся со всем, что ты сочинишь.

— Без разницы, — он подкинул женщину, перехватывая ее поудобнее, чем вызвал еще один писк. — Где цветочники? Ну, или хотя бы клумбы…

***

Наташа лежала в его объятиях и тихо таяла. Слушать и читать одно, но чувствовать самой — это совершенно, совершенно… У нее не хватило слов описать собственные эмоции. Так странно и абсолютно потрясающе. Всепоглощающая и объемлющая эйфория! Хотелось кричать, петь и творить что-то безумное. Она улыбнулась своим глупым мыслям, а потом и вовсе принялась смеяться.

Саша переложил заливающуюся хохотом девушку рядом и навис над ней. Сказать, что что-то не так, — ничего не сказать! Нахмурился, погладил ее по щеке.

— Девочка моя.

Наталка залилась в новом приступе, мгновение спустя с трудом выдавила вопросительное “а”.

— Что случилось?

— Я еще хочу!

Парень недоверчиво улыбнулся.

— Чего ты хочешь?

— Тебя хочу и вот того, что ты делал тоже хочу. А еще мне офигительно!

С души будто камень свалился, Саша засмеялся вместе с ней.

— Офигительно? И поэтому ты пополам сгибаешься?

— Прости, — просипела девушка. — Я не знаю почему так. Это сложно. Мне хорошо, — она обняла его за шею и притянула голову к себе ближе. — А еще ты голодный, помнишь?

Он лукаво прищурился.

— Тогда накорми меня.

Она перестала смеяться, в сумраке блеснули любопытные темные глаза.

— Это как?

Саша молчал, продолжая выразительно смотреть на нее. Наконец, она поняла, задорно улыбнулась и поспешно скатилась с кровати, выбравшись из-под его тела.

— Я сейчас!

Натянула свою футболку и убежала вниз, громко топая.

Парень вытянулся на кровати. И еще одно. Слоненок не только когда обижается. Случай пока единичный, требует проверки. Последняя мысль показалась особенно заманчивой.

Интересно, что она делать будет? От одного только осознания факта есть из ее рук или с нее поднималась волна желания. Неожиданно, в голове поселился звон нового колокольчика. Она же девчонка. Чего творит урод? Расслабился. Он сейчас должен за ней ухаживать, а не на кровати валяться.

Как ошпаренный вскочил, натянул на ходу джинсы и побежал за ней следом.

***

18 сентября

Суббота

Наташа попрощалась с новыми подругами и побежала вниз.

— Эй! Погоди!

Девушка не остановилась, однако обернулась на всякий случай.

— Я тебе кричу! — следом за ней на тонких каблучках скакала блондинка. Ирина, кажется. Да, Ирина, бывшая девушка ее Саньки. Наташа удивилась той злости, которая поднялась в душе, подавила ненужные эмоции и остановилась.

— Да?

— Помнишь меня? — блондинка поровнялась с Наташей.

— Да.

— Девочка, тебе лет сколько?

Наталке абсолютно не понравился снисходительный тон. Тем более неуместный в случае, когда разговор начала не она.

— Семнадцать.

Вообще, семнадцать ей только в ноябре стукнет, но это детали.

— Понятно. Все равно не соображаешь. Не хочу тебя расстраивать, но ты ему не нужна. Вернее может и нужна, но до определенного момента, пока скучно с тобой не станет.

Девушка удержалась, чтоб не фыркнуть, отвернулась и продолжила спускаться. Блондинка упорно следовала за ней.

— Послушай, добра же желаю. Что ты о нем знаешь? Ровным счетом ничего. Я же больше года.