Кровь Севера

Не то, чтобы я ради комфорта был готов предать своих родичей и друзей… Но согласитесь: спать на чистом белье, в светлой комнате, есть вкусную еду куда приятней, чем спать на шкурах в темном, провонявшем дымом и потом длинном доме и деревянной ложкой лопать из общего котла кое-как сваренную похлебку. Ну может насчет деревянной ложки я малость загнул (в моей добыче даже золотая имелась), а насчет чистого белья чуток преувеличил, но в целом уровень комфорта среднестатистического шевалье существенно превосходил аналогичный уровень успешного викинга. На севере разница между жизненным уровнем сословий (если не считать трэлей), носит не столько качественный, сколько количественный характер. А тут разница — как между раем и адом. Вот если бы еще не война…

А еще здесь были книги! Пусть рукописные, пусть — на малопонятном языке (в основном — на латыни), однако я был готов читать даже на греческом. Соскучился по этому делу.

«А что, — подумал я. — Кто мне мешает, когда всё закончится, вернуться и наняться на службу к кому-нибудь из просвещенных христианских государей?» Карл, правда, отпадает, но есть ведь его братья. И Англия — по другую сторону пролива. Отец Бернар меня окрестит и засвидетельствует мое «просветление». Денег — море, на обзаведение имуществом хватит. Возьмут меня кем-нибудь типа королевского рыцаря? Да почти наверняка. И будем мы с Гудрун жить не в «длинном доме» с сорняками на крыше, а в настоящем замке. Еще и друзей к себе переманю, заделаюсь бароном или даже графом, буду поощрять искусства и науки. Особенно металлургию…

Обедать домой я не поехал. Решил изучить настроения народа, для чего отправился в популярное место — лучший кабак у Гревской пристани[13], самой большой в городе. Здесь пованивало: река, пристань, отбросы… Зато — самые свежие новости и неплохая кухня. Я не стал брать «кабинет», расположился в общем зале. Все разговоры вертелись вокруг викингов и возможной сдачи города. Цены на погрузку возросли втрое. Зато упали цены на продовольствие.

* * *

Разбудил меня звон колоколов. Разбудил, но не поднял. Вчера я порядочно нажрался с коллегами по профессии. Беллаторе, которых осталось всего шестеро (причем один — фальшивый) поминали Армана. Эх, Арман, Арман! Ну почему ты оказался такой догадливый!

В общем, не настолько я религиозен, чтобы вскакивать с похмелюги ни свет, ни заря. Так что я попил морсику, воспользовался «ночной посудой» и залег еще часика на два. Аккурат хватило, чтобы организм переработал остатки алкогольного метаболизма.

Проснулся от запаха жарёнки. Вихорёк готовил завтрак.

— А почему — ты? — спросил я, спускаясь по лесенке и одновременно сладко потягиваясь.

— Так в церковь все ушли, — сообщил мой юный оруженосец. — Сегодня же воскресенье. И праздник!

Какой именно праздник, я уточнять не стал. У них тут что ни день, то церковный праздник. Очередное религиозное шоу. Им бы телевизор с кабельным подключением, враз бы набожность понизилась.

Я сцапал со сковородки обжаренную колбаску, завернул в холодную лепеху и поискал, чем бы запить.

Сообразительный Вихорек нацедил мне чашку винишка.

День начинался неплохо…

А вот продолжился — не очень.

Входная дверь распахнулась. Да так энергично, что сразу стало ясно: пришел кто-то сердитый.

Так и вышло.

Пришел. Вернее — пришли. И все — при оружии. И все — по мою душу.

Арест осуществил уже знакомый мне виконт да ла Брис, кузен моей Филиси.

А буде у меня возникнут возражения, виконта сопровождали еще два десятка шевалье в полном боевом.

А я, понимаешь, в рубашечке тоненькой и легких полотняных штанишках. И до ближайшего орудия убийства (если не считать тех, что крутые пацаны принесли с собой), метров десять.

Я даже не рыпнулся. Терпеть не могу арбалеты. Особенно если они нацелены мне в живот.

В общем, упаковали меня в «наручники» весом в полпуда, сунули в карету с решетками на окнах и повезли во дворец. И Вихорька прихватили. Вот это было особенно обидно, потому что моя миссия — это мой риск. И будет чертовски обидно, если паренек пропадет ни за грош.

А если я не сумею отбрехаться, то пропадет он безусловно. Вместе со мной. Тут скидки на несовершеннолетний возраст не делают.

Впрочем, я крепился. Сначала надо выяснить, в чем меня обвиняют, а уж потом сливать воду.

Прибыли. Во дворец. Я ожидал, что меня поведут наверх, к Карлу, но сопровождающие потащили нас вниз, через дворцовую капеллу в какой-то подвал. Плохой признак. Внизу обычно находились темницы, пыточные и прочие неприятные места.

Вихорек заплакал. Подбодрить его я не рискнул. У меня же обет молчания. Не стоит нарушать легенду, пока не ясно, за что меня повязали. Хотя можно догадаться… Значит, нашел-таки свидетелей начальник парижской «полиции».

Нет, это была не пыточная. Оборудование не то. Ни дыбы, ни «инструментария». Но кольца в стене имелись. К ним-то меня и приковали. Хитро так — чтобы только носками пола касаться. Хочешь стоять — стой. Не хочешь — виси. Рядом, по той же схеме, закрепили Вихорька.

Вот сволочи!