Кровь Солнца

Двадцать два года назад, меня не нашли мои люди, и я потерял всякую надежду, что когда-нибудь найдут. Очевидно, я был обречен считать свои дни здесь, в окружении голубокровных. Первые несколько лет я излучал надежду и ждал, что кто-нибудь придет и вернет меня домой. Я ждал с таким нетерпением, я прислушивался к каждому звуку, к каждому шороху, который казался знакомым. Но все мое ожидание было напрасным. Всякая надежда исчезла после того, как я подсчитал вероятность того, что меня найдут. В этой галактике, больше миллиарда солнц. Сколько спасательных групп можно было бы отправить? Даже при самом высоком показателе, этот расчет оставил мне, один шанс из миллиарда. Должен ли я, попытаться выбраться отсюда сам? Но все что у меня было, это аптечка первой помощи, которая была встроена в мое кресло и пара фотонных ножей. Должен ли я, привлекать жителей к своему спасению? Они были людьми ручного труда и старомодных технологий. Они еще не изобрели порох, и понятия не имели, как выглядит автомобиль и никогда не думали об электричестве. Однажды, у меня возникла идея просветить их на принцип работы паровой машины, но они этого не поняли. Было трудно оценить другую культуру. Если бы вы спросили меня, я бы сказал, что это совпало с XIII-XIV веками из истории нашей планеты. Таким образом, вряд ли было возможно перешагнуть через пять столетий, даже имея опытного руководителя з будущего. Не то, что бы они хотели делать эти шаги, им даже не нужна была промышленность. Обрабатывать почву, необходимости не было, семена пшеницы бросали прямо в ил, и они прорастали. Овцы паслись на холмах. Я был обречен доживать оставшиеся дни здесь, в мире голубой крови, они уже привыкли ко мне и называли “Кровь Солнца” из-за цвета моей крови, который их сильно удивил. Конечно, у них была государственная система со своим королем. Король, подобно прошлым королям на Земле, Он, скорее всего, должен был посвятить себя морскому плаванию и открытию новых земель, которые я видел из космоса. Однако на данный момент, это был всего лишь сон, тот самый, о котором говорили и за которого поднимали тосты, после битв на пирах в королевском дворце. Была и своя иерархия, предполагалось, что феодалы были более привилегированными в этом государстве, чем священнослужители, даже несмотря на то, что религия имела свою собственную сильную руку в распределении власти. Король прибегал к помощи церкви, когда дело доходило до конфликтов с феодалами. Но это правило действовало только во время отсутствия войны. Когда мир был нарушен, король призывал своих лордов с их батальонами. Далее шел личный отряд короля – солдаты -телохранители, затем придворные оружейники, ювелиры, звездочеты, поэты и клоуны. Здесь среди звездочетов и поэтов было мое место. Я был опустошен темнотой здешних ночей, освещаемых только жалкими свечами и факелами, и этими не мощеными черными улицами, полными вонючей грязи. Но больше всего я тосковал по людям на земле, по тем людям, которых я никогда не встречал, по тем людям, с которыми я чувствовал себя так близко. Жители здесь боялись друг друга. Они держались на расстоянии или прятались или даже убегали, когда вы натыкались на них на пустой улице. На улицу никто не выходил, когда темнело, так как тебя могли убить, только по тому, что кому-то понадобилась твоя одежда. Вот почему все здесь были вооружены. И весь город оставался в тени и страхе перед своими собственными соседями и внешним миром. Я мог припомнить, как город с десяток раз подвергался осаде и несколько раз был ограблен. Я жил в семье надзирателя. В доме была только одна комната, так что все мы – сам надзиратель, его жена, сын – подросток, взрослая дочь и я, ютились в одной комнате. У меня был свой угол, с небольшим топчаном и полочкой над ним. Водоснабжения естественно, не было, а канализация находилась вне дома:– весь мусор и помои выбрасывались на улицу. Конечно, это неминуемо приводило к невыносимой вони и множеству инфекций. После набегов на город, горожане отправлялись в рейд. Последний рейд, который был не так давно, в нем участвовал надзиратель, у которого я жил. Он отнесся к этому рейду очень серьезно и основательно подготовился: – почистил свой щит и боевой топор, прошелся по комнате, одетый в кольчугу, жонглировал копьем и чувствовал себя чрезвычайно значимым. Кто-то украл сотню овец, из стада, которое принадлежало городу, так что виновные должны быть наказаны. Однако справедливость его не беспокоила. Все, о чем он заботился, это имущество, которым владел этот враг и которого его можно было лишить. Но в этот раз “справедливость” не восторжествовала, Он вернулся лежа в седле, уткнувшись лицом в гриву лошади, руки и ноги свободно свисали. Он повредил позвоночник после того, как его вышибли из седла. Он был жив и в сознании, но инвалид. Он испытывал невыносимую боль. Днем он мужественно хранил молчание, но, когда наступала ночь, его стонам не было конца. Что я мог поделать? Он умирал. Я промыл его раны, но ничего не смог сделать со сломанными костями и порванными нервами.