Кровь тайны

– Конечно, – кивнул Фолкен. – У каждого из Старых Богов есть своя руна. У всякого создания есть руна. За исключением Новых Богов, конечно, и драконов.

Баронесса задумчиво посмотрела на Фолкена. Грейс понимала ее сомнения; если верить колдуньям, Сайя является Матерью Зеи, и не имеет ничего общего со Старыми Богами или рунной магией. В свою очередь Толкователи рун считали, что Мировой Кузнец произнес руны и создал Зею и все остальные живые существа. А один из Старых Богов – Орлиг – украл тайну рун у драконов, которые обитали среди серого тумана, существовавшего еще до создания мира, и слышали, как произносились эти руны. Как мог Эмпирей служить одновременно Сайе и Орлигу?

– Я давно не видел этих рун, – продолжал Фолкен. – Они очень древние.

Янтарные глаза Мелии загорелись.

– Поразительно, – пробормотала она, но ничего не стала объяснять.

Грейс отбросила многочисленные вопросы, которые ей хотелось задать, и занялась пациентом. С автоматическим профессионализмом она промыла раны и наложила швы.

– Бельтан, помоги мне его посадить. Нужно сделать повязку через всю грудь, чтобы она держалась на месте.

С помощью Бельтана она усадила Эмпирея и спустила остатки рясы до пояса. Грудь юноши оказалась такой же мощной, как и спина.

– Клянусь Ватрисом, он мог бы славно управляться с мечом, – заявил Бельтан.

Грейс кивнула. Однако она сомневалась, что Эмпирей был воином. На гладкой коже груди и бицепсов обнаружились новые татуировки. Большинство – рунические символы, которые Грейс не могла расшифровать, но над сердцем она обнаружила более понятный рисунок. Грейс узнала изображение черной башни с тремя парящими над ней кругами.

Нет, это не круги, Грейс. Три луны.

Одна прибывала, вторая была полной, третья убывала. Внутри каждой луны Грейс увидела искусное изображение женского лица: девушки, красивой женщины и сморщенной старухи.

Грейс услышала удивленное восклицание. Эйрин смотрела на татуировку на груди Эмпирея. Грейс не любила говорить тайно, но в голубых глазах Эйрин появилось такое необычное выражение, что она не удержалась.

– Эйрин? – сказала она голосом, идущим по нитям Паутины жизни. – Эйрин, в чем дело?

– Этого не может быть, – послышался удивленный голос Эйрин. – Клянусь тремя лицами Сайи, такое просто невозможно. Черная башня – разве они не воздвигли черную башню?

Кто, Эйрин?

Разбиватели рун…

О чем Эйрин говорит? Что она имела в виду, когда упомянула три лица Сайи? Грейс собралась задать следующий вопрос, но тут к ней обратился Бельтан.

– Грейс, – негромко позвал он.

Она выпустила плетение Паутины жизни и увидела, что Эмпирей смотрит на нее своими кроткими карими глазами.

Грейс приложила руку к его сердцу, и на лице юноши появилась усталая улыбка. Он сделал быстрое изящное движение рукой, словно что-то зашивал.

Благодарю вас, миледи, за то, что вы меня заштопали.

Грейс не смогла сдержать ответной улыбки.

– Всегда рада помочь, Эмпирей. Не думаю, что твои раны серьезны, во всяком случае, если мы будем держать их в чистоте. Кто на тебя напал?

Улыбка исчезла, и он покачал головой. Казалось, Эмпирей подхватил ее слова из воздуха и мягко, но твердо отодвинул в сторону.

Сейчас это не имеет значения, миледи.

Он сделал еще несколько выразительных движений, написав что-то указательным пальцем на своей ладони, а потом протянул руку Грейс.

– Я не понимаю, – нахмурив брови, признался Бельтан. – Что он пытается сказать?

– Послание, – негромко ответила Грейс. – Он говорит, что принес для нас послание.

Мелия подошла поближе, не спуская взгляда с Эмпирея.

– Сообщение? От кого?

И вновь Эмпирей сделал несколько выразительных движений.

От тех, кто потерян.

Некоторое время все ошеломленно смотрели на молодого человека.

Этого не может быть, Грейс, он не знает, что они исчезли.

Но о ком еще мог говорить Эмпирей? Только о Тревисе, Лирит, Дарже и Сарете.

Все пришли в себя одновременно и заговорили, задавая Эмпирею вопросы. По его телу пробежала дрожь.

Он потерял много крови, Грейс, и ему холодно. Если он не согреется, у него может быть шок.

Она подняла руку и с удивлением обнаружила, что все замолчали. Уроки Эфезиана не прошли даром. Грейс протянула принесенное одеяло Бельтану. Женщины отвернулись, а Бельтан и Фолкен помогли Эмпирею избавиться от остатков рясы. Когда Грейс вновь посмотрела на своего пациента, он лежал, аккуратно укрытый одеялом. Эмпирей все еще дрожал, но постепенно согревался.

– Выпей это, – сказала Грейс, протягивая ему разведенного водой вина, и он повиновался.

Алкоголь подействует как слабое успокаивающее, кроме того, он уничтожит бактерии в воде. Больному сейчас ни к чему инфекция.