Кровь Титана (СИ)

Тогда им пришлось действовать более грубо. Дим ударил вокруг Пламенной Кровью, буквально взрывая все вокруг себя. За последние восемь месяцев в Тартаре он немного продвинулся в магии огня, да и куда деваться, если тут выбор маны столь не велик, да еще и сама мана буквально вдавливается в духовные линии внешним давлением. Изрядная доля такой маны оказалась огненной. Тут хочешь-не хочешь, а чему-то да научишься. Взрывающиеся капли крови стали компромиссом между врожденным страхом к огню, присущему вампирам поголовно, и постепенно проявляющейся магией огня. Заклинание они на пару составили буквально за пару дней, на коленке, и пусть оно не “вылизано”, но работает, и маны требует относительно немного. Одна капля – чуть меньше огненной стрелы по мане, только само заклинание сложнее раз в восемь. Зато, его можно использовать как удар по площади. Капель может быть сколь угодно много, насколько хватит силы. В Князе силы море разливанное, все же это вампирский аналог архимага, а они слабыми не бывают. Удар Дима ушел полукругом, словно лезвие гигантской секиры. Капли располагались в шахматном порядке друг за другом в сотню рядов, на что ушло более половины всей имеюшейся энергии вампира. Но итог просто ошеломил – десятки тысяч взрывов прошлись по полю боя, разрывая трехметровые скелеты на отдельные костяшки, вышвыривая из привычных, хоть и странных тел, тысячи душ практически единомоментно. Эффекты от взрывов стали накапливаться, пока не произошло нечто странное. Или был достигнут какой-то синергетический эффект, или возник резонанс энергий, но вдалеке, где-то в этом костяном горящем лесу врагов, прогремел взрыв такой силы, что ударная волна снесла тысячи скелетов с ног, многих из них разорвав на части. У Дима и Марака снесло по последней Личной Защите, а самих отбросило более чем на километр.

- Это что было?!! Твою мать, Дим, что ты там наворотил?!! – проорал, поднимаясь Марак. Заклинание Исцеления вправило правую лодыжку, исцелило открытый перелом левой ноги и трещины в двух ребрах. – Хах! Вставай и побежали, не то нас задавят. Времени на все эти игры у нас просто нет!

Марак попробовал вставить так и не выпущенный из руки меч в ножны, но получалось так себе. Только с третьего раза попал в прорезь как надо, чтобы не развалить ножны мечом с адамантом на наконечнике. Последние четыре сантиметра острия стали не только смертоносны для любого, но и жутко не удобны в обычном ношении. Понятие – удобство пользователя, для древнего Шумера оказалось слишком сложным, а для Тартара и вовсе неуместным.

С тех пор они просто бегут уже вторые сутки. Больше суток они сражались со скелетами до того удара Дима, и еще двое перебирают ногами, в надежде, что смогут оторваться достаточно, чтобы передохнуть и поспать.

В этом регионе маны огня разлито много, но несравнимо меньше, нежели маны смерти. Некромантам тут раздолье, а Марака от этой маны откровенно тошнит. Отказаться от нее он не может – силы нужны очень. Но принимать ее, перерабатывать, просто сущее мучение. Впрочем, последнюю неделю вроде попроще идет, но все равно неприятно. Это как весь день и всю ночь, не отходя ни на мгновение, нюхать разлагающийся труп, и в какой-то момент обнаружить, что какой-то один оттенок запаха даже стал немного нравиться. Отвращение к самому себе потихоньку доводило Марака до холодной ярости. Проблема тут только одна – маг, который не может принять себя таким, какой есть, подсознательно начинает желать себе плохого. В случае обычного человека этот внутренний конфликт может привести максимум к нервному срыву и употреблению седативных препаратов. В случае мага... Его вполне может буквально разорвать на куски, или телепортировать куда-нибудь, где выживание маловероятно, если вообще возможно. Или еще множество плохих вещей, к примеру, разрушение города, где он в этот момент находился... Марак не выдержал:

- Какого хрена мне стала нравиться мана смерти?! – взвыл маг, выпуская внутренний конфликт в мир.

- Просто, видимо, у тебя изрядные способности к некромантии. Поздравляю... – Дим взглянул на друга и добавил с изрядной долей сомнения:-... наверное.

- Ты просто не представляешь, о чем говоришь, – отмахнулся воин, добавляя скорость к бегу.

- Вообще-то, представляю и очень даже хорошо. У многих вампиров со временем появляется склонность к некромантии. Только мы ее чувствуем, ману смерти, в смысле, как нечто приятное из той, прошлой жизни, когда были людьми. Знавал я одного кровососа, который от нее приходил в такое возбуждение, словно махнул пяток таблеток концентрированного кофеина. Его с кладбищ было не вытащить... – ностальгически вздохнул Дим.

- И что с ним стало?

- Так это, убили его. И сорока лет не прожил. Жрецы благословили кладбище, а он как раз внутри был, в склепе старом прятался, кайфовал. Вот его божьим благословением и накрыло. В пыль...

- Мда. Незавидная судьба. Погоди, так там же максимум, ожоги бы получил. С чего он умер-то?