Кровь в пыли

Я прижимаю ладонь к своим холодным простыням и закрываю глаза, думая о том, как она сейчас выглядит. Ее ноги раскинулись на одеяле — золотистые, гладкие и мягкие. Мой член набухает внутри моих низко свисающих спортивных штанов. Единственная причина, по которой я не ласкаю свое мясо под звук ее хриплого голоса, заключается в том, что она доверяет мне, а это немного пиздец. Ладно, много пиздеца.

— Один месяц поглотил следующий. Я не завела друзей. Я не стала повторно записываться в школу. Все, что я делала, это сидела и ждала, пока он придет с работы каждый день. Я была болезненно влюблена, Бит. Это была худшая форма любви. Такая любовь, которая не дает, а поглощает. Такая любовь, которая быстро превращается в ненависть. Все остальное — семья, хобби, друзья, внешний мир — было просто отвлечением, на которое я возмущалась, оттягивая Кэмдена от меня. Перенесемся на восемнадцать месяцев вперед, и угадай, что?

— Выкладывай

— Однажды я вернулась домой после шоппинга в Челси и обнаружила, что он трахает гламурную модель с «Page Six» на нашем кухонном островке.

Я ухмыляюсь про себя, глаза все еще закрыты. Я мало что знаю об этой девочке, но можно с уверенностью сказать, что она подожгла его яйца, просто начало основной пытки, которую она приготовила для него. Горошек смелая. Она прошла бы через гребаный огонь в туфлях на каблуках с улыбкой на лице и даже не вспотела бы. Я видел это по тому, как она обращалась с Годфри и Себом.

— Я тихо закрыла дверь, отступила назад и спустилась по лестнице. Ждала в кофейне через дорогу, пока не увидела, как шалава выходит из моей квартиры. Я не хотела, чтобы он знал, что я знаю.

— Потому что?

Комната замолкает, прежде чем я слышу ухмылку на ее губах. — Потому что в чем веселье?

В течение следующих получаса Горошек рассказывает мне о проделанной ею копательской работе, поиске банковских выписок Кэмдена, найме частного детектива и практически всех действиях сумасшедшей сучки, чтобы выплеснуть грязь на своего любовника.

— Всего у него было семь боковых частей. Ни с одним из них не использовал резину. Я хотела спланировать идеальную месть. Что-то эпичное. Мужчина, утверждавший, что любит меня, который хотел на мне жениться, пропустил мой девятнадцатый день рождения, чтобы иметь возможность потусоваться с экзотической танцовщицей в Шордиче. Он опоздал на наш юбилейный ужин, потому что устроил оргию с двумя польскими туристками. Тем временем он раздавал обещания, извергал ложь, удерживая меня в плену своим обаянием. . .нет, я не могла позволить этому закончиться пощечиной и письмом с ненавистью.

Она хихикает, ее голос поднимается с моего пола, и, к моему ужасу, на этот раз он ненадолго останавливается в моей груди, прежде чем мигрировать в мой пах для подергивания члена.

— Сделай это еще раз, — приказываю я.

— Что сделать?

— Это хихиканье.

Она снова хихикает, не задавая вопросов. Бля.

— Я беру это обратно. Больше так не делай, — ворчу я. Необходимость спуститься вниз и трахнуть ее непреодолима.

— В течение следующих нескольких месяцев я играла послушную девушку. Делала все возможное и невозможное . Дала лучшую голову. . .

Я поправляю свое барахло в спортивках. Я даже не знаю Кэмдена Арчера, но если она не нажмет на курок, я буду рад убить его сам.

— Мой парень наконец сломался. Это заняло время, но он сделал это. Кэмден попросил меня выйти за него замуж. Я сказал «да», но что мне нужно что-то делать со своим временем. И что может быть лучше, чем потратить его, чем сделать что-то для него? Он согласился позволить мне помочь ему с его бизнесом и подписал несколько доверенностей, предоставляющих мне доступ к некоторым из его банковских счетов. Он не подвел меня к теневому бизнесу. Без сомнения, не доверял мне, так как мне трудно поверить, что этот человек защитит меня от чего-либо или кого-либо. Тем не менее, я стала посвященной в его дела. Теперь у меня был доступ, мотив и должное усердие. Пришло время грандиозного финала.

Я сглатываю, точно зная, куда оно идет. Она попыталась ударить его и получила удар. Рикошет был слишком сильным, и она рассыпалась.

— Знаешь ли ты, что в последний раз я видела маму, когда мне было пятнадцать, а последний раз я разговаривала с ней до того, как достигла возраста, позволяющего пить? Кэмден был моей первой честной попыткой установить настоящие человеческие отношения с кем-то, кто не был Престоном... и это бумерангом ударило мне прямо в лицо, сломав при этом все кости.

— Скажи мне, что ты не отрезала ему яйца, — ворчу я. Не то чтобы это удержало меня от того, чтобы попросить ее сосать мои, но это почти единственная причина, по которой я вижу, что Годфри и Себастьян так сильно ее ненавидят. Горошек хихикает. Очередной раз.

Мое сердце заикается. . .очередной раз.

Мой член дергается под этот восхитительный звук. . . снова .