Ее две сестры были ламиями, Ванда и Слейк, которых мама потом перевезла вместе с собой в Графство, спрятав в сундуках. Они продолжали спорить с ней, и теперь я понимал почему. Ламии пытались убедить маму закрепить заклинание «хромания» жертвой, которой должен был стать мой отец.
Мои размышления нарушил звук шагов. Кто-то поднимался по лестнице в кладовую. Я понял, что это была Слейк, которая уже не двигалась и не ходила как человек. От ее вида, при свете мерцающей свечи, меня пробрала дрожь до костей. Ее крылья были сложены, но когти были выпущены, словно она собиралась напасть на меня. Вместо этого она улыбнулась, и я поднялся на ноги.
- Зенобия говорила с тобой? – спросила она более грубым голосом, чем ранее. Мне пришлось собраться с мыслями, чтобы разобрать ее слова.
- Да, но мне не нравиться, то что она попросила сделать.
- Ах. Ты имеешь в виду жертву. Она сказала, что для тебя это будет трудным решением, но ты послушный сын, и будешь достаточно сильным, чтобы сделать то, что необходимо.
- Сила и обязанность – всего лишь слова, – с горечью сказал я. – Мама не смогла сделать это; почему я должен?
Я посмотрел на Слейк, пытаясь сдержать свой гнев. Если бы ламия и ее сестра добились своего, мой папа умер бы в Греции, и мои браться, так же как и я, никогда бы не родились.
- Успокойся, - сказала она. – Тебе нужно время, чтобы подумать – время поразмышлять о том, что предстоит сделать. И ты не сможешь справиться с Дьяволом, пока у тебя нет третьего артефакта,. Основной приоритет сейчас – найти его.
- Этот артефакт находится во тьме, - к тому же, под престолом самого Дьявола, - ответил я, гнев переполнял меня. – Как я смогу заполучить его в руки?
- Не ты должен сделать это. У нас есть еще одно применение для девушки. Алиса уже бывала во тьме. Мало того, что она относительно легко вернется туда, но и она так же будет хорошо знакома с владениями Дьявола. И так как его голова все еще отделена от тела, опасности почти не будет.
- Нет! – крикнул я. – Я не могу просить её сделать это! После первого визита, Алиса почти утратила свой разум.
- Второй раз буде легче, - настаивала Слейк. – Она постепенно приобретет иммунитет к негативным последствиям.
- Но какой ценой? – возразил я. – Становясь всё ближе и ближе к тьме, пока не будет принадлежать ей окончательно?
Ламия не ответила. Вместо этого, она пошарила в сундуке и протянула мне листок бумаги.
- Сначала прочитай это, - сказала она. – Писала я, но диктовала все это – твоя мама.
Я взял листок дрожащими руками и начал читать:
В то время, когда я мучилась над решением, которое мне предстояло принять. Враги захватили меня, застав врасплох…
Затем мама повторяла то, что я уже знал: как её привязали к скале серебряной цепью и как её спас моряк. Этот моряк, конечно, был моим отцом – он рассказал мне эту историю, перед своей смертью. Остальное я тоже знал – как папа получил пристанище в её доме. Но мамины следующие слова охладили меня до мозга костей:
Моё сердце сжалось до боли после этих слов. Я думал, мама и папа любили друг друга с самого начала. Папа именно так и рассказывал, во всяком случае. Он верил в это. Мне пришлось заставить себя читать дальше.