Кровь за кровь

Два года у Рады ушло на то, чтобы войти в доверие нужным людям и поступить на службу в отдел безопасности при правительстве Российской Федерации. И вот теперь она стала полновластной хозяйкой электронного центра и на многочисленных мониторах могла видеть весь спортивный комплекс: все его коридоры, коридорчики, проходы, подъезды, фойе, залы торжеств и даже раздевалки и некоторые туалетные комнаты. Она имела радиосвязь с командирами всех оперативных служб отдела безопасности, обеспечивавшими безопасность всего спортивного комплекса, а с ней связь поддерживал их начальник — Недосекин с подозрительным и недоверчивым взглядом, которого она, будучи его любовницей, так успешно обманывала на протяжении двух лет.

В это время уборщик Валентин Бузуев, слегка прихрамывая (давал о себе знать бой с Горулевым) и ничего не подозревая о террористах, вместе с разговорчивой старушкой направился в комнату для технического персонала, чтобы вооружиться швабрами и ведрами.

— Волнуешься? — спросила Нина Ивановна.

— Мы давно разошлись, и меня это устраивает. Я не хочу ее видеть, — пробурчал Бузуев.

— Может, на нее произведет впечатление, что ты взял себя в руки, работаешь?..

— Она не из тех, кто думает, что труд облагораживает человека.

— Может, вы разошлись из-за того, что у тебя была хорошая работа, а у нее нет?

— Любопытная ты, теть Нин.

Бузуев с ведром и шваброй на плече и уборщица подошли к запертой промежуточной двери. Ключа у них не было. Для того чтобы дверь открылась, надо было посмотреть в камеру над дверью и показать знаком оператору, чтобы тот открыл.

— Открывайте дверь! — помахала рукой уборщица.

Женщина-террористка, сидевшая в центре управления и ведавшая камерами наружного наблюдения и автоматическими замками, открыла уборщикам дверь. Большинство дверей в спортивном комплексе управлялось из этого центра. Система была закуплена на Западе и считалась последним достижением в области безопасности, что, впрочем, не помешало бывшему хозяину этой системы спокойно отдыхать в шкафу под замком.

Между тем разговор между уборщицей и Бузуевым продолжался.

— Она у меня работала, — сказал Валентин.

— Кем же?

— Я организовал, как и Турлаев, что-то вроде сыскного агентства.

— Ишь ты!

— Официально в моем агентстве числились трое: секретарь, водитель и я.

— Ты что, работал без напарника?

— Да невыгодно брать напарника. Это только летом работы много, а зимой — затишье. Я предпочитал использовать агентуру.

— Никак не пойму, из-за чего вы поссорились, — сказала тетя Нина. — Может, ты был плохим сыщиком?

— Да нет, — ответил Бузуев, — работая в ФСБ, все ироде бы прошел, однако случались проколы. Моя жена привела подругу, та у нее в бизнесменах ходила. Так вот, эта подруга продала товар какой-то фирме. Фирмачи посмотрели, что это беззащитная женщина, товар взяли, а денег не перечислили.

— Вот сволочи! — всплеснула руками Нина Ивановна.

— Жена сказала, чтобы я помог этой подруге, — продолжал Бузуев. — Пока я искал фирмачей, пропала сама клиентка, через две недели только объявилась. Оказалось, что она выложила бешеные бабки каким-то бандитам, наняв их для того, чтобы они вышибли деньги из тех фирмачей. Те бандиты тоже оказались не промах, взяли деньги и исчезли.

— Ну, ты нашел этих бандюг?

— Да, нашел, и вот эта подруга моей жены потребовала, чтобы я заявил на них в милицию и добился их ареста. А ведь это совершенно не мое дело. Жена уговаривала заступиться за подругу, но это означало бы поставить крест на моей дальнейшей профессиональной деятельности. Жена и обиделась, тетя Нина, вот так. Сказала, что я трус.

Ну и дура она, — брякнула уборщица. — Как это своего мужика подставлять?

Спортсменки, которых беспрепятственно пропустили за внешнюю ограду спорткомплекса, болтали о разных пустяках.

— Ой, девочки, я вчера была на одной тусовке, и знаете кто там был? Несостоявшаяся певица Наталья Медведева! Ну и атмосфера там была: гогот, мат-перемат, водку хлещут чуть ли не стаканами.

— А она тебе понравилась? — спросила Наталья, Пышная жена Бузуева.

— Понравилась, она такая видная женщина, к тому она писательница. Она все о любви говорила и о сексе, — спортсменка захихикала.

— Знаем, знаем, как она говорит о сексе, видели интервью с ней, — вмешалась в разговор еще одна спортсменка, постарше.

— А как она материт журналистов, девочки! — продолжала первая спортсменка. — Они ее боятся. Один из них, который там присутствовал и что-то плох ней написал, был красный, как вареный рак, и вспотел, когда она подошла к нему и спросила, зачем вы, написали, что я ударила вас бутылкой но Пашке? Я же вас и пальцем не тронула. Все вы, говорит писаки, все врете, все трепачи, сплетники, страдающие словесным недержанием, к тому же, все вы, продажные.