Все борцы Сопротивления уверены – Яэль выполнила свою опасную миссию и застрелила Гитлера в прямом эфире с Бала Победителя. И лишь ей одной известно, что жертвой стал такой же как она подопытный доктора Гайера. А это значит, что девушке надо как можно скорее сообщить Райнигеру об этой ужасной подмене. Иначе вторую операцию «Валькирия» ждет такой же бесславный конец, как и первую. И все жертвы были напрасны.Понимая, что только смерть Гитлера положит конец Новому порядку и успокоит волков на ее руке, Яэль полна решимости как можно скорее выбраться из столицы Восточно-азиатской сферы взаимного процветания. Однако и на этот раз в ее тщательно разработанный план вмешивается Лука Лёве…
Фантастика / Альтернативная история18+Райан Гродин
Кровь за кровь
Ryan Graudin
Blood for blood
Кейт – талантливому писателю, настоящему другу
Сын человеческий, оживут ли кости сии?
Прелюдия
Три портрета накануне рождества
В гостиной было тесно. Комната была слишком мала для матери, трёх её детей и кривой ветви, спиленной старшим сыном взамен рождественской ели. Всюду, куда бы он ни повернулся, Феликс Вольф натыкался на еловые иглы, мишуру и лица семьи. Дети с нетерпением смотрели на три скромных подарка под длинной и тонкой ветвью, дожидаясь разрешения матери.
– Только не порвите упаковочную бумагу, – напомнила она. – Нужно оставить её на следующий раз.
Мартин, как самый старший, пошёл первым. Свёрток с его подарком был самым маленьким и скрывал в себе поношенные карманные часы. Свой подарок Феликс открывал нежно, осторожно разворачивая уголки и разглаживая складки, чтобы отыскать игрушечную машинку. Не новую – с вмятиной на правой дверце и парой царапин на красной краске, – но Феликсу это было не важно. Как когда-то сказал его учитель: новые игрушки – это эгоизм, на них тратятся ресурсы, необходимые фюреру для победы в войне. Металл нужен для маузеров и пуль, а не для детских игр.
Адель порвала края упаковки. Внутри лежала кукла с жёлтыми волосами из ниток и синими пуговицами глаз со старой шёлковой блузки матери. Платье было сделано из обрезков её кобальтовой ткани, заботливо сшито маленькими узкими стежками.
Феликс сразу понял – в то самое мгновение, когда сестра замерла и уставилась на подарок, – что она расстроилась. Он всегда понимал подобные вещи.
– Я сшила ей и другие платья, – сказала мама. – Можешь каждый день менять ей наряды. И я научу тебя заплетать ей волосы в косы.
Косички самой Адель хлестнули по щекам, когда она замотала головой и оттолкнула коробку.
–
Мать сжала губы. Глаза её заблестели, как бывало порой, когда она читала письма отца с фронта. От этой картины у Феликса сдавило внутренности.
– Вот. – Он подтолкнул к сестре свой подарок. – Можешь играть с моей.
Глаза Адель загорелись, она схватила машинку и принялась изображать рёв мотора, катая её по полу. Мартин увлечённо заводил часы. Феликс не совсем понимал, чем ему заняться теперь, без машинки. Но, по крайней мере, мама вновь улыбнулась и вытерла глаза, наблюдая за играющими детьми.
– Есть ещё один подарок, – объявила она.
Все трое замерли. Феликс посмотрел под «деревом», но других свёртков там не было. Вдруг им дадут апельсины?
Мама прошла в другой конец комнаты, словно в танце огибая мятую бумагу, ноги и руки своих детей и брошенные игрушки. Она остановилась у двери в спальню и взялась за ручку. Феликс давно уже не видел такой широкой улыбки на её лице.
Дверь открылась. За порогом спальни, раскинув руки, стоял их отец. Он всё ещё был одет в военную форму, армейское кепи съехало с выгоревших на солнце волос, когда он опустился на колени, приветствуя детей.
Адель первой влетела в его объятия с восторженным криком
Ему хотелось поймать мгновение, навсегда сохранить это чувство.
– Феликс! Мой мальчик! – улыбнулся отец. Даже с двумя детьми в объятиях, ему хватило рук, чтобы потянуться за сыном. – Ты присматривал за ними? Оберегал от бед?
Феликс кивнул, тоже обнимая папу.
Отец рассказал, что вернулся домой насовсем. Война на Восточном фронте затухала, и его присутствие в армии теперь не требовалось. Больше им не придётся прощаться.
Больше никаких прощаний. Тепло в груди Феликса вспыхнуло с новой силой. После многих лет писем с фронта – и постоянного страха, что в следующем будет известие о смерти отца – семья Вольф наконец-то воссоединилась.
Отец Луки был дома уже много месяцев, всё стараниями артиллерийского снаряда, который оторвал ему левую руку. В Крадшутцен, элитных мотоциклетных войсках, сыгравших ключевую роль в атаке на российский фронт, безруким водителям места не было, так что Курт Лёве был сослан обратно в Германию с серебряной медалью «За ранение» и Железным крестом второй степени. Шрамы и медали – знаки героя войны. Лука был от них в восторге.
Встреча не принесла ни объятий, ни улыбок, лишь суровый кивок со стороны отца. Позже мама Луки пояснила, что отец просто устал. (В конце концов, он шесть лет провёл на фронте). Ему всего лишь нужен отдых.