Кровь за кровь

— Да нет, вот твоя пуля-то! — бросил начштаба, загибая рукав кителя, пропитавшийся кровью. — Это был первый выстрел… Батьку он второй шибанул… Ну-ка, перевяжи меня, Ванда! — Он сбросил со стула мертвое тело еще одного мужика, смахнул со стола посуду, высвобождая место для перевязки.

Ванда вздрогнула от неожиданности: она до сих пор не могла прийти в себя от разыгравшейся на ее глазах трагедии, сотворенной Сергеем. Человеком, которого она полюбила. Она вдруг вспомнила слова отца: «Ты, дочь, присмотрись к нему повнимательнее…» Почему эти слова пришли ей только сейчас, а не ранее? Как же она могла поверить ему, когда увидела его здесь? Вспоминая эту встречу, она поняла, что он просто заморочил ей голову, не давая сосредоточиться и сопоставить одно с другим. И вообще, как она могла влюбиться в него? Да, конечно, в нем что — то есть и это что-то заставляло неровно биться ее сердечко! Да, сейчас она поняла, что он враг, и потому у них не может быть ничего общего. В себе он воплощал то, что лишило ее семью их привычной жизни: имение, деньги, земли… Он принадлежал к стану врагов ее семьи, и она обязана бороться с ним и подобными ему. Сейчас Ванда поймала себя на мысли, что, окажись он здесь, она ни секунды бы не сомневалась и выстрелила в него, не задумываясь.

Конечно, в глубине души она пыталась найти хотя бы какое-нибудь оправдание тому, кого она любила, но… Ванда услышала, что ее имя кто-то назвал, и она пришла в себя.

— Да, я слушаю!

— Третий раз прошу тебя перевязать! — буркнул начштаба.

— Сейчас! — Ванда быстро оторвала кусок белоснежной занавески и начала умело перевязывать руку.

— Он вчера, сволочь, такие фокусы здесь вытворял своим маузером, что в твоем цирке… Осторожнее! — поморщился он от боли. — Мясо-то живое! — Что ты все ищешь? — спросил он Пашку, рывшегося по карманам батьки.

— Сейчас, погодь!.. — Он вытащил наконец бумажник и достал из него две половинки фотографии. — Твой отец отдал одну половинку моему Виктору, а вторую — батьке, для паролю, значит… И вот что получилось… Значит, Виктор в Чека! Жив ли? — Он тяжело вздохнул, взглянув на Ванду. — А ты куда смотрела? Разве не знала, что он чекист?

— Я знала, что он чекист, но он сказал, что так надо, что это специально… — начала оправдываться Ванда.

— Да что теперь толковать! — махнул рукой начштаба.

— Это уж конечно! — согласился Пашка, поглядывая подозрительно на Ванду.

— Что смотришь? — взорвалась девушка. — Или, может, меня уже в красные записал? — Она двинулась на него, сбрасывая накопившееся напряжение. — Да кто ты такой, чтобы указывать или подозревать меня, дворянку? Или, может быть, ты потерял больше, чем наша семья? — Трудно было поверить, что в таком красивом и хрупком теле может быть столько ярости и злости. Разъяренная тигрица и то, наверно, поджала бы хвост и ретировалась в лес.

Пашка понял, что он зашел слишком далеко, и уже не рад был, что связался с девушкой. Неизвестно, чем бы все это кончилось, но в этот момент в комнату ввалился один из командиров сотни. Он тяжело дышал и был весь потный.

— Ну что, все в порядке, Семен? — спросил начштаба.

— Поймали? — подскочил к нему Пашка, тут же забыв про Ванду.

— До самой реки гнались: еще троих хлопцев снял наповал, а когда в воду бросился и поплыл, там я его и вбил! Только круги по воде пошлы… — Он налил себе полный стакан самогону, взглянул на мертвого Грома, крякнул с досады и залпом опрокинул самогон себе в рот.

— Ладно, иди! — облегченно проговорил начштаба. — В семь готовьтесь: пойдем на город!

— Хорошо, начштаба! Все будет в полном ажуре! — Он повернулся и вышел, покачиваясь то ли от усталости, то ли от алкоголя.

— Что-то не нравятся мне эти круги! — задумчиво проговорил Пашка. — Сейчас я поеду в город, выдели мне свежую лошадку, а вы смотрите тут, не опаздывайте с выступлением — ровно в десять будьте в городе… Вам, Ванда, лучше здесь остаться! — вежливо сказал он девушке…

11

Уже начинало светать, когда Сергей, весь ободранный, мокрый, да еще и раненный в руку, добрался, наконец, до кабинета Семенчука.

Комиссар спал в своем кабинете, положив голову на руки. Но мгновенно вскочил, когда услышал шаги Сергея.

Все еще находясь под воздействием сна, он, увидев Сергея, думал, что продолжает спать. Некоторое время молчал, уставившись на него.

— Белые фронт прорвали и скоро будут здесь!.. А в десять часов утра банда Грома будет штурмовать город, правда, уже без своего атамана. — Сергей устало усмехнулся обветренными губами, и на них сразу выступила кровь.

— Что случилось? — воскликнул пришедший наконец в себя Федор. — Провалил кто или сам?

— Пашка-гнус! — Сергей вдруг застонал, неловко взмахнув рукой.

— Что же это я пристаю с вопросами, а человек кровью истекает, — засуетился Федор. Он открыл ящик стола и вытащил из него несколько бинтов.

— Давай я сам, комиссар, времени-то совсем нет! — Сергей снял пиджак и начал перебинтовывать себе руку.

— Мы с тобой словно братья-близнецы! — хмыкнул Федор, кивнув на свое плечо. Затем взял трубку: — Барышня, милая, срочно соедини меня со Строговым…