Кровь за кровь

Этот страх возбуждал — нереально, остро и сильно. Сейчас Элан был словно зверь, увидевший свою добычу. В голове шумело, и неоновой вспышкой высвечивалось только одно слово — хочу. Он опомнился только тогда, когда услышал ее вскрик и треск ткани под пальцами.

Элан отскочил от жены словно ужаленный. Он прекрасно понимал, что можно делать с проституткой все, в пределах разумного. Разумное в его понимании — не наносить тяжелых увечий. Но эти девушки знали, на что идут, когда ехали сюда на заработки. Но она, Лия, еще невинна. Так нельзя. Тем не менее демоны проснулись и требовали свое: валить и трахать, пока его тело не обмякнет на ней или ее тело под ним.

— Черт! — он схватил маленькую глиняную фигурку со стола и швырнул в стену.

— Уходи!

Лия приросла к столешнице, глядя на него не мигая. Этот неожиданный порыв ярости вышиб из нее весь дух, а вместе с ним и способность двигаться.

— Ты что, совсем тупая?! Убирайся! — снова крикнул он.

Лия наконец отмерла и, соскочив со стола, понеслась прочь. Поздно. Элан догнал ее у самых дверей и, развернув, припечатал к деревянному полотну. Его тело плотно прижалось к ее. Руки он вздернул вверх и стукнул ими о дверь, будто хотел гвозди вбить. Запястья Лии словно тисками сдавили его ладони и причиняли боль. Она тихо всхлипнула. После Элан наклонился и провел языком по ее щеке. Лия почувствовала, как в живот уперся его возбужденный орган, и ей показалось, что она очутилась в фильме ужасов с эротическим уклоном.

— Не надо, пожалуйста! Я сделаю все, что ты хочешь, только не так, пожалуйста! Ты же хороший, я видела, ты можешь быть хорошим! — умоляла она, все повышая голос, из глаз снова брызнули слезы.

Элан слизнул соленые дорожки с ее щек.

— Не плачь. Ну, чего ты, не расстраивайся. Все хорошо, не плачь, — произнес он елейным голосом — таким маньяки подзывают свою жертву, гоняя ее по лесу.

Элан чувствовал, что возбудился до предела. Лия, его Лия, была прекрасна. Когда она плакала, лицо не искажала уродливая гримаса, только губы слегка дрожали. Она была прекрасна во всем: когда смело отвечала ему, когда боялась, когда плакала. Теперь девушка предлагала сделать все, что он захочет, лишь бы снова стал нормальным.

— Не нужно бросаться словами, зверушка, как мячиком для детей. Я не ребенок, Лия, и хочу много. Раздевайся, зверушка. Сама раздевайся. Ты же сказала, что сделаешь все, что угодно? — он отпустил ее и отстранился на шаг.

Жена обхватила себя руками и отрицательно мотнула головой. Было такое впечатление, что она вот-вот упадет в обморок, как в прошлый раз. Мужчина наконец-то почувствовал, что рассудок взял верх над бушующим пламенем в крови. Он отошел к столу и, вцепившись пальцами в столешницу до боли в суставах, тихо рыкнул, не оборачиваясь:

— Уходи. Не показывайся на глаза до ужина. Ночью можешь спать спокойно, я не буду тебя тревожить.

Лия забежала в свою комнату. Красные запястья ныли, в голове шумело. Ко всему прочему от пережитого стресса подташнивало. Она легла на кровать и свернулась калачиком. «Нужно бежать и как можно скорее, иначе он меня растерзает, как хищник раненного зверя. Что с ним такое? Почему все так? Что за странные слова он недавно сказал?»

Лию колотило, она тщетно пыталась вспомнить сложные названия — то ли диагнозов, то ли еще чего-то, — но не могла. Вдруг подумалось, что ее муж мог вообще оказаться психически нездоровым шизофреником. Жить с таким всю жизнь и постоянно дрожать от страха она не хотела. «Я сбегу отсюда, обязательно сбегу», — прошептала Лия в подушку, словно давая клятву самой себе.

24

За ужином Оянг старался не смотреть на жену брата, но ничего не мог с собой поделать и временами бросал на нее украдкой взгляд. Он уверял себя, что просто хотел удостовериться, что с девушкой все в порядке. Сегодня он от нечего делать слонялся по дому и зашел в пустующую комнату, которая находилась прямо над спальней брата. Он услышал, как девушка испуганно кричит, хотя слов было не разобрать. «Что ты творишь, брат?! Так нельзя!» — мелькнуло тогда в голове. Захотелось ворваться в комнату Элана и вразумить его парочкой тумаков. Оянг прекрасно понимал, что чужая семья — табу. Он не имеет права указывать брату, как ему обращаться с собственной женой. Сцепив кулаки от бессилия, Оянг выбежал из комнаты и пошел на улицу, чтобы поиграть с сыном. Нужно было вытравить из сердца и души эту девушку. Лия — жена его брата и не может ему нравиться.

Сейчас Оянг видел, что девушка выглядит подавленной, но не морщится от боли, а это означало, что его самые худшие опасения не подтвердились. Снова уткнувшись в свою тарелку, Оянг подумал, что как бы она ему ни нравилась, он никогда не сможет подойти к ней ближе чем на метр. У него есть своя женщина и сын, о которых он обязан заботиться. Если Всевышний будет милостив, то скоро Киара снова забеременеет.

Вечером Оянг пришел в комнату жены. Киара раздраженно глянула на него, а потом шикнула сквозь зубы.