Кровь, золото и помидоры

— Анна не отпускает меня, — Елена с сожалением пожала плечами, — она боится, что со мной там случиться что-то плохое.

— Решать тебе конечно, но мне опять докладывали, что к тебе приставал молодняк.

Она с испуга выронила мочалку, и наклонилась, чтобы её поднять. Передо мной промелькнули упругие белые груди, с крупными сосками. Член моментально на это отреагировал, так что когда она поднялась с ней в руке, то недоумённо посмотрела сначала на него, затем на меня.

— Сеньор Витале? — голос её на мгновение охрип.

— Мой давай, следить за моей девственностью не твоя задача, — проворчал я, и она стараясь не смотреть в мою сторону приступила к мытью, старательно избегая паха.

— Но сеньор Витале, — тихо сказала она, когда одевала меня, — вам стоит сказать только слово. Я сама не знаю на что готова, только чтобы отблагодарить вас хоть чем-то. Тогда, когда я думала, что моя жизнь окончена, появились вы, словно архангел Михаил, и своим сверкающим мечом разогнали все тучи надо мной, ничего не попросив взамен. Никто и никогда с тех пор как…

Её голос дрогнул.

— Как я оболгала вас, никто не делал для меня ничего подобного.

— В общем собирайся и завтра перевози все вещи в общежитие, — сменил я опасную тему, поскольку грудь её начала высоко вздыматься, а губы покраснели и набухли, — Анне скажешь, что приказал я, чтобы не выносила тебе мозг.

Елена закивала, боясь поднять на меня взгляд.

— Да, и если покажешь себя хорошо, и доктор Шешет будет доволен твоей работой, я прощу тебя и помолюсь за спасение души.

Её настроение моментально изменилось, глаза снова засияли.

— Я буду очень стараться, сеньор Витале!

— Иди, я ещё поработаю, — ответил я, отсылая её рукой. Довольная девушка позвала ещё слуг чтобы помогли ей вытереть воду с пола и только затем удалилась, забрав грязное бельё и тихо закрыв за собой дверь.

* * *

Заходившее солнце осветило в окно сидящего в белых одеждах человека за рабочим столом, который что-то писал, зачёркивал, затем снова писал и так до последнего луча солнца, которое опустилось за горы.

— Святейший отец, — в комнату заглянул послушник, — к вам кардинал Альбино.

— Проси, — Иннокентий III с хрустом потянулся, массируя занемевшую от долгого труда поясницу, так что когда в рабочий кабинет зашёл с поклоном, убелённый сединами кардинал, то Папа поднялся, чтобы хоть немного пройтись.

— Простите Альбино, что не принимал вас, нужно было написать очень много писем. Светские властители европейских государств оказались слишком тяжелы на подъём, даже когда речь идёт об их священной обязанности, освободить Гроб Господень.

— Истинно так святейший отец, — склонил голову кардинал.

— Я просил тебя собрать информацию о том, что же конкретно натворил Венецианец в своём последнем походе.

— Всё сделано святейший отец, — кардинал достал из рукава три свитка и передал их Папе.

— А на словах?

— Если совсем уж кратко святейший отец, то за год он захватил шесть королевств, а затем продал эти земли русским, которые купили их в складчину, поскольку он запер их в замке и не выпускал оттуда, пока они не заплатят.

— Что?! — изумлению Иннокентия III не было предела, — шесть королевств? Как такое возможно?

— Это же Венецианец, святейший отец, — кардинал Альбино философски пожал плечами, — в европейских домах это не вызвало ни малейшего удивления, даже наоборот вызвало бы шок, если бы он этого не сделал. Меньшего от него давно никто не ждёт.

— Да, только Ингеборга как-то быстро забыла свои воззвания ко мне, — недовольно произнёс Иннокентий III, — где та ревнивица веры и семейных устоев, что писала мне каждую неделю? А теперь не соизволит ответить даже на одно письмо?

— Попросите заняться ею Витале, — хмыкнул Альбино, — поговаривают, что она так его боится, что даже не поехала встречать вместе с королём, наследника престола, принца Людовика. Думала, что Венецианец сам прибудет со своим войском, которое он послал для охраны ребёнка.

— Надо будет ей напомнить об этом, — ехидно отметил Папа, — что можем спустить этого Цербера в любой момент с поводка.

— Кстати о нём, есть новости из Венеции? Какое-то затишье оттуда, словно пред бурей.

— Слава богу, он пока занят строительством нового корабля и собора, ваша святость, — ответил кардинал, — и ещё сегодня пришло сообщение от епископа Кастелло, о том, что Венецианец построил какую-то больницу, где собрал многих врачей, для излечения болезней нуждающихся, а помогают в ней бывшие падшие женщины, коих он набрал с улиц своего города и поселил при церкви в большом доме. Аббатисой там поставил весьма уважаемую матрону, которая держит всё в железных руках, и даже говорят многие из падших, снова истинно уверовали.

Иннокентий III покачал головой.

— Сколько богоугодных дел творит этот юноша, а мы с вами вынуждены тут ерундой заниматься, изводя тонны бумаги.

Альбино тяжело вздохнул.