Кровь, золото и помидоры

11 марта 1201 года от Р.Х., северо-западная часть Кубы.

Остановившись на последнем большом острове, перед последним рывком к новому материку, я привычно подписал с офицерами нотариальный бланк, говоривший о его первооткрытии, назвав остров Кубой и велел искать воду, поскольку она здесь должна быть, в отличие от других мелких островов, которые просто страдали из-за её отсутствия. Засуха и голод здесь были вполне обычными явлениями. Память симбионта не подвела, вскоре нашлась первая пресноводная река, которую мы видели на этом конце света, а вскоре и чистые источники воды, из которых мы наконец наполнили бочки, вылив всё, что мы с таким трудом накипятили и нафильтровали прежде. Несмотря на наличие у нас фруктов, я всё равно подлил туда лимонного сока, считая, что кашу маслом не испортить.

Пока моряки занимались повседневными делами, я отдыхал, покачиваясь на гамаке, который мне подарил Ул Ан. Красивый, крепкий и даже украшенный по краям вышивкой.

— Странно это конечно, — рядом ко мне подсел сеньор Бароцци, — дикари — дикарями, а погляди же, смогли сделать гамак, как и вы сеньор Витале.

«Упс, — я едва не свалился с подвесного места».

— Вы сами знаете сеньор Пьетро, — покачал я рукой в воздухе, — я не уникален, кто-то в мире когда-то изобрёл уже что-то или вскоре изобретёт. Мы всё же все — люди.

Он недоверчиво хмыкнул.

— Сомневаюсь насчёт тех людоедов, — он перекрестился, — чтобы дьявол мучил их души в преисподней.

— Они же язычники, сеньор Бароцци, так что попадут в какой-то свой ад, — я пожал плечами.

— Кстати, если уж речь про это зашла сеньор Витале, — заинтересовался он, — почему те островитяне кроме имени Иисуса, постоянно в молитвах произносили и ваше имя тоже?

— «Два раза упс».

Делая вид, что его вопрос пустяк, я так же легко ответил, как и он спросил.

— Их язык так устроен сеньор Бароцци, я им сказал, что являюсь слугой Бога, нашего Иисуса Христа, а они это поняли, что он разговаривает с ними, только через меня.

— А-а-а, поэтому вы того вождя и ещё парочку подобных, посвятили в священный сан?! — протянул он.

— Да, поскольку объяснить отличие в этих понятиях, оказалось выше моих сил, — пожал я плечами, — дикари, простой язык, что оставалось делать?

— Нет! Я вас нисколько не в чём не обвиняю! — изумился он, — и мысли не было сеньор Витале, наоборот, то что вы всегда несёте в себе такой яркий свет веры, позволяет нам идти с вами плечом к плечу, не оглядываясь по сторонам. Кто бы ещё пять лет назад мне сказал, что найдётся такой военачальник, который прикажет солдатам не насиловать обнажённых пленных женщин и его послушают, не высказав даже тени недовольства?

Он замолчал, словно погружаясь в какие-то свои далёкие воспоминания.

— Нет, такого я точно не припомню.

— Надеюсь, так будет и дальше, — хмыкнул я, — не хотелось бы показывать худшие стороны своей натуры.

Он от моей улыбки вздрогнул.

— Ох, для этого и вашего доспеха сеньор Витале, вполне достаточно. Вот же жуть какая. Ещё эти кожаные косички по бокам шлема, заплетённые словно кнуты, шевелятся на вас при ходьбе, словно змеи, норовя ужалить.

— Но согласитесь сеньор Бароцци, выглядит он впечатляюще.

— Кто бы спорит сеньор Витале с этим. Кто бы спорил, — с тяжёлым вздохом согласился он.

Глава 21

14 марта 1201 года от Р.Х., г. Экаб, полуостров Юкатан.

Первое, что выкрикнул вперёдсмотрящий, когда увидел смутные очертания берегов, это было вовсе не «земля», а «лодки»! Удивившись, я поднялся на шканцы, и приложил руку к глазам, давая возможность симбионту расширить дальность обзора. И правда, вдоль берега ходило весьма впечатляющее количество больших каноэ, все на вёслах, имея посередине укрытое тканью место. Когда мы подошли ближе, заметили и нас, каноэ засуетились, одни стали причаливать, вёсла других замелькали быстрее, стараясь уплыть дальше вдоль берега.

Чем ближе мы подплывали, тем больше удивлялись офицеры, стоящие рядом, не говоря уже про остальных простых моряков и солдат. Город, который раскинулся перед нами был очень большой: огромная пирамида где-то в центре него, вздымающаяся высоко вверх, показывая видимые даже отсюда белые стены прямоугольной верхушки, пологий берег был устлан плитами известняка, давая каноэ свободно причаливать к его стенам, я уж молчу про количества народа, которое выбежало посмотреть, как наш корабль остановился вдалеке от берега, поскольку в отсутствие лоцмана, нужно было сначала проверить глубины. Не став ждать этого, я погрузился с частью солдат на первую и взяв немного товара, отбыл на берег.

Причалив к весьма обустроенному пирсу, правда исключительно для каноэ я первым делом воткнул собственное знамя в одно из факельных креплений и произнёс:

— Нарекаю новый, открытый мной континент, именем — Виталика!

Солдаты благоговейно посмотрели на меня, а я едва ли не на физическом уровне ощутил, как русло новой реальности, с хрустом отделилось от основного потока, в котором я раньше жил и потекло своим путём.