Кровь Зверя

– Вот оно как бывает… – сказал проводник сам себе. – Фокусник. Да-а… Но он еще вернется. Никуда не денется. Где Земля круглая, таким людям на месте не усидеть, потому что с круглого всегда соскальзывают. Вот сюда, в угол, таких всегда и заносит.

Часть пятая Кровь Зверя

Глава 1 Завеса тайны

Когда солдаты подхватили Олега, он покорно обвис в чужих руках, притворившись, будто совсем выбился из сил, цеплялся за чей-то рукав и все бормотал:

– К профессору… мне нужно срочно к профессору Баргозову… со мной все в порядке…

Ворота за спиной захлопнулись, Олега поволокли через дворик к внутреннему КПП. Там уже собирались скучающие бойцы, Олега хлопали по плечам, что-то орали, совали сигареты. Фельдшер копался в чемоданчике с красным крестом.

Олег вяло улыбался и все повторял, что он жив и даже цел, что должен сообщить Баргозову нечто важное. Вокруг собиралось все больше народа, среди солдат появился Сидор. В конце концов, убедившись, что в немедленной медицинской помощи Олег не нуждается, его повели к зданию научного центра. Баргозов уже знал, что лаборант нашелся, и спустился из своего логова, чтобы взглянуть.

– Петр Ильич! – Олег выпрямился, оттолкнул поддерживавших его солдат и стал стягивать рюкзак. – Петр Ильич, я видел такое! У меня здесь кинокамера, я с собой таскал, как чувствовал! Такое! Вам необходимо это увидеть! Это переворот в науке, только посмотрите!

Баргозов с кислой улыбкой взял камеру. Олег ждал большего энтузиазма, он не знал, что профессор отсчитывает дни до срока, назначенного полковником ФСБ. Сейчас Петр Ильич был озабочен в основном спасением собственной шкуры. Его махинации вскрылись, контакты засвечены, и если даже каким-то чудом удастся выторговать помилование или отсрочку у ФСБ, то МАС не отступится. Припомнят всё: и то, что поставлял биотин Гоче, и то, что продавал «сувениры». Была идея укрыться в Секторе на базе «Воли», но после недавней встречи со Снеговиком и эта возможность отпала. Так что переворот в науке сейчас Баргозова не слишком занимал.

– Проявите пленку! – твердил Олег. – Нет, лучше я сам! Я сам! Если пленка погибнет, мне же никто не поверит!

– А что там, молодой человек? – вяло поинтересовался Баргозов.

Олег, не смущаясь, схватил ученого грязными пальцами за лацкан, притянул поближе и прошептал в ухо:

– Я видел, как родятся биоморфы!

Баргозов сперва отстранился, потом до него дошел смысл фразы, произнесенной Олегом… и мысли завертелись в бешеном хороводе. Если невозможно синтезировать биотин, то, быть может, получится увеличить его добычу естественным путем? Биоморфы, в конце концов, – всего лишь сырье, поставщики желез… Баргозов побледнел, пошатнулся. Да это же спасение! За такое открытие не только пощадят – что там, можно рассчитывать на любые награды и почести!

Профессор обнял Олега, как родного сына, и потянул за собой, бормоча по пути:

– Можете идти? Отлично, отлично… Значит, на пленке доказательства? Отлично. Кому-то еще говорили? Кто-нибудь знает? Нет? Отлично!

На пятом или шестом «отлично» они столкнулись с Алехиным.

– Нашелся? – только и смог произнести капитан.

Больше он ничего не успел сказать – Баргозов отодвинул его с дороги и поволок лаборанта к лестнице.

Солдаты, доставившие Олега, остались внизу. Они обсуждали, как профессор обрадовался возвращению Свирцева, и толковали, что он вовсе не такой сухарь, каким казался раньше.

Олег заскочил в свою комнату за реактивами, необходимыми для проявки пленки. Профессор уже отпирал кабинет и в коридор не смотрел. На шум выглянул Кожинов, увидел Олега, заковылял к нему, неуверенно улыбаясь.

– Женька, ты почему не уехал? – сердито прошипел Олег. – Теперь тебе придется участвовать в спектакле. – А вслух громко объявил: – Идем со мной, поглядишь, что я снял. Петр Ильич, можно Жене?

Баргозов подумал и согласился. Свидетель не помешает. Тем более скептически настроенный свидетель. Такие вызывают даже большее доверие.

* * *

Алехин составил новую порцию рапортов – командующему воинскими частями у Барьера о том, что пропавший лаборант найден; собственному руководству, которое уже вторую неделю не отвечало на обращения; подполковнику Кононенко… Это заняло некоторое время. И когда капитан постучался в кабинет Баргозова, там было полно народу: сам профессор, Кожинов, оба проводника и, конечно, блудный сын Свирцев.

Окна лаборатории завесили брезентовыми плащами и широкими чехлами, оставшимися от старого оборудования. Сидор с Женей Кожиновым колдовали над дряхлым проектором, а герой дня Олег Свирцев, захлебываясь от волнения, рассказывал, как ему было страшно и как он забыл о страхе, когда увидел все это.

– Капитан, – Баргозов посторонился в дверях и широким жестом пригласил войти, – присоединяйтесь к кинопросмотру. Если верить Свирцеву, он принес ответ на очень и очень многие вопросы. Но этот ответ в свою очередь обернется новыми вопросами. Выбирайте место, садитесь и смотрите. После побеседуем. Разговор предстоит серьезный.