Кровь Зверя

Олежка, дорогой, если ты читаешь это письмо, значит, меня больше нет и ты остался один. Постарайся привыкнуть. Держись, сынок.

А теперь по пунктам:

1. Наша последняя операция. По моим расчетам у тебя сейчас около трехсот пятидесяти тысяч долларов наличными. Это немного, но с этим можно начинать. Не возвращайся в Лихославль. Несмотря на маскарад, тебя могут узнать. Зачем рисковать? Не огорчай меня, оставь всё как есть и не пытайся узнать о нашей последней работе больше, чем я успел тебе рассказать.

2. Наши с тобой прежние дела. Забудь о том, что было, и не пытайся повторить какой-нибудь из номеров без меня. Я очень беспокоюсь о тебе, сынок. Прежде все рискованные комбинации продумывал я. Ты, конечно, понимаешь, что любой молниеносной операции предшествует подготовительная фаза, иногда состоящая из нескольких этапов. Я заранее знакомился с клиентами, изучал их связи, окружение, собирал досье. Поверь, это огромная работа, и с этой стадией я не успел тебя познакомить.

3. Твое распределение. Послушайся доброго совета, устройся в одно из мест, которые я тебе называл, и займись проблемами происхождения биотина. Прости, но я сейчас думаю не только и не столько о тебе. Наша Родина превращается в сырьевой придаток более развитых экономик. Это хорошо и сытно для правящей элиты, но пагубно для народа. Тот, кто сумеет синтезировать или добывать вне Сектора биотин, выбьет опору из-под МАС, которое сейчас фактически сделалось хозяином страны. И вместо того чтобы думать о народе, направлять вырученные от продажи биотина средства на укрепление нашей промышленности и обороноспособности, этот хозяин… да ты сам все знаешь. Пока руководство страны волнуют лишь дармовые биотиновые деньги, не будет у нас лада. Можешь считать меня идеалистом и старым дураком, но, попади мне в руки технология производства биотина, я бы сделал ее достоянием всего человечества. Может, хотя бы тогда, лишившись легких денег, власти займутся исполнением своих непосредственных обязанностей.

Я не решался говорить с тобой об этих вещах… стеснялся, что ли. Ну а теперь, когда меня нет – теперь все равно. Может быть, в память обо мне ты сумеешь осуществить эту мечту. Звучит слишком высокопарно, и в глаза я бы не решился сказать такое. Но тем, кого уже нет, позволено больше, чем живым. Я тебя ни к чему не обязываю, но это моя просьба.

4. Личная жизнь. Вот здесь я не стану ни просить, ни советовать. У меня не сложилось, семью так и не завел – может, потому и видел в тебе своего сына и наследника моей глупой прекрасной мечты. Если сможешь, осуществи ее, если нет – что ж, возможно, кому-то повезет больше. Живи хорошо!