Кровь звёзд. Мутанты

— Как только будут выяснены эти пункты, — говорил он, — и даны их толкования, можно было бы приступить к этому частному случаю и искать средства, чтобы объяснить его. Конечно, это потребовало бы дополнительного расследования и адекватных измерительных приборов. Но нам и не к спеху.

Гуго, которому надо было уже в десятый раз повторять все, что он знал об Эсклармонде, отошел в сторону и заткнул уши, отдавая себе отчет в тщетности своих усилий.

Ученые серьезно кивали головами, очарованные методикой Сорбонны, а какой-то Меркуриус де Фамагуст, появившийся откуда ни возьмись, начал говорить изобилующую цитатами превосходную речь. Цитировались Беда, святой Августин, Ориген, Жан Д’Эважи и неоплатонисты. Две достойные уважения школы столкнулись друг с другом, при этом одна выступала за, а другая против внечувствительного восприятия, которое другой мир называл «способностью esp».

— Таким образом, мы выдвигаем рабочую гипотезу, — объявил ученый из Сорбонны. — Существует, по-видимому, заселенное неизвестными существами пространство, которое располагается вне нашего восприятия, то есть находится в неизвестных нам измерениях.

— Назовем его Четвертым или Пятым Измерением, — осторожно предложил епископ де Фамагуст.

— Забавный термин, — признал ученый из Сорбонны. — Он произведет фурор.

— Такие существа, — сказал Меркуриус, — живут, по-видимому, вне установленных норм морали. Наши законы не могут касаться большего, чем греха и искупления…

— Это ужасно! — воскликнул сионский патриарх. — Но в Меропе все же судили и мышей, у которых тоже не было никакой морали. Разве Саламандра находится вне законов? Это человек во плоти или иллюзия? Меня преследуют эти вопросы…

Столкнувшись с этой проблемой, судьи договорились пойти к пленнице, чтобы убедиться в реальности ее существования.

Меркуриус опирался на плечо сопровождавшего его пажа с бронзовыми волосами и грацией молодой девушки, в котором легко можно было угадать принцессу Зубейду.

Уставший Гуго уснул, и нужно было кричать ему в ухо. Проснувшись, он проклинал эти бесполезные хитрости. Патриарх взял тяжелые ключи, и вся эта толпа в пурпурных и фиолетовых тогах и сутанах погрузилась в темноту, из которой тянуло сыростью.

— Что касается меня, — сказал епископ Триполи, — сначала окрестим ее. А затем рассмотрим гипотезы.

Но вид сидящей на охапке соломы прекрасной и хрупкой пятнадцатилетней девушки в разорванной одежде смутил судей. К тому же она еще безумолку произносила бессвязные речи:

— Я пришла сюда, чтобы меня убили: пусть мир избавится от меня! Я совершила глупость, ладно! Мне, наверное, не следовало бы ни воплощаться на этой планете, ни выходить из преддверия рая, раз он существует… К чему сейчас притворства?

Делайте анализ моей крови, моих секреций; я заранее скажу вам: это Огонь! Меня крестить? Думаю, что это вам ничего не даст: я не совсем уверена, что у меня есть душа. В конце концов поторопитесь-ка меня убить, не то будет слишком поздно! Разве вы не видите, что эта планета страдает от моего присутствия? Но я не одна опустошала ее!

И действительно, в мертвенно-бледном небе над Гермелем появились фиолетовые шары, на глазах прибывала вода в Кедроне, земля трескалась.

Непонятный беспорядок царил в городе и во дворце. Внезапно наступила ночь; слепые совы бились о стекла, а между плитами пола ползали пресмыкающиеся. Молния цвета индиго ударила в мечеть Эль-Акса, и по мостовой, ведущей к Храму, забарабанили капли черной крови.

— Эти стены сейчас рухнут от гнева Орифеля, — пророчествовала Саламандра. — Быстрее, быстрее вершите свой суд, христиане!

Два часа дня, а город погрузился во мрак. Члены трибунала в волнении вышли из подземелья. Старый, мирно настроенный архиепископ-маронит шептал:

— А не отпустить ли нам ее?.. Может быть, это славная саламандра!

Но во время вечерни стали приходить одна за другой плохие вести: начиналось извержение в горах, взлетали на воздух огромные скалы, кипела вода в реке Оронт в Сирии, а часть города Антиохия погрузилась в озеро Антигон. Под водой отчетливо были видны мраморные колонны и портики. Другой гонец прибыл с юга и сообщил, что на дороге в Баодад разверзлась земля Шатт-эль-Араб и поглотила халифа вместе с остатками его армии.

— Недра земли пылают! — стонал кочевник. — Вышли из берегов Тигр и Тихон, а Аравийская пустыня превратилась в бушующий океан!

Он рассказывал увиденные им сцены: день, похожий на день страшного суда, раскрытые могилы, толпы людей на скалах, отрезанных от внешнего мира…

Судьи вновь Спустились в темницу. Ими овладело сомнение: а если это было наказанием? Какое преступление совершила эта девушка? Вызвала войну, холеру, сводит с ума неверных и христиан? Факты были достоверными, но виновность ее не доказана.

— Почему вы сдались духовным властям? — спросил отеческим тоном епископ Триполи. — Вы сделали это из покаяния?

Саламандра легкомысленно ответила:

— Что такое покаяние? Я такая, какой меня сотворил ваш Бог: естественная. Вы хотите знать, почему я здесь? Потому что люблю, но была вынуждена покинуть…