Кровавая дорога в Тунис

23 ноября 1942 года Монтгомери начал новое наступление под Эль-Аламейном, после чего Гитлер приказал Роммелю немедленно вернуться в Африку. Фельдмаршал прибыл туда через двое суток и узнал, что Штумме скончался от сердечного приступа, а противник пробивается сквозь "Сады дьявола" - систему минных полей, на которых держалась оборона немцев.

Несмотря на свои героические действия, Танковая армия "Африка" не сумела удержать британскую 8-ю Армию. Англичане имели огромное преимущество в живой силе и технике, и Роммель дважды радировал ОКВ, что собирается начать отступление вдоль побережья на запад, к линии Фука. Гитлер прочитал вторую радиограмму Роммеля рано утром 3 ноября - она была перехвачена, расшифрована и передана Алану Бруку всего через несколько часов, - и немедленно приказал стоять насмерть. Однако у Роммеля осталось всего 35 танков, почти кончились боеприпасы, и у него не было иного выбора, как на следующий день начать общее отступление, которое было потом утверждено фюрером.

В Лондоне Черчилль изнывал от нетерпения. Теперь Роммель был вынужден обороняться. "Алекс и Монти крепко прижали его", - сказал Черчилль Эйзенхауэру 13 ноября. Но Черчилль желал продолжения наступления. "Я уверен, что следует приложить максимальные усилия установления нашего господства в Тунисе и для захвата Триполи", - добавил он. Но Кессельринг имел на сей счет собственные намерения и был полон решимости не допустить подобного развития событий.

Чтобы выиграть время, он приказал тянуть переговоры с Эстева как можно дольше, пока подкрепления, которыми командовал полковник Ледерер, сумеют закрепиться в Тунисе. 12 ноября туда по воздуху были переброшены еще 500 человек и 74 тонны грузов. На транспортах по морю прибыли 17 танков и автотранспорт. На следующий день прилетели еще 600 человек, которые должны были захватить аэродромы Габеса и Сфакса в 150 милях к югу от Туниса. К 15 ноября немцы перебросили 5000 человек, которые имели 170 тонн бензина, различные грузы и боеприпасы, первоначально предназначавшиеся Роммелю. В течение недели вся транспортная авиация Итало-германской армии была задействована в Тунисе.

Генерал Барре согласился поставить под ружье гарнизоны Туниса и Бизерты, однако немцы быстро поняли, что он старается выждать и не намерен передавать дивизию "Тунис" ни одному из противников. Гарлингаузен вообще заподозрил, что тот может переметнуться к союзникам, и приказал лейтенанту Байтингеру ночью 13/14 ноября занять все административные здания и блокировать западные подходы к Тунису, несмотря на протесты Эстева.

Санитарный ефрейтор Виктор Функ, который пересек Тунис только для того, чтобы проследить за исполнением данного приказа, нашел происходящее немного странным. "Моим глазам предстало странное зрелище людей в военной форме с пулеметами". На кондуктора трамвая это тоже произвело впечатление, и он разрешил немцам ехать без билетов.

Если бы генерал танковых войск Вальтер Неринг прибыл на неделю раньше, он мог бы обеспечить поддержку Барре. Когда Гитлер отправил его в Тунис в качестве командующего войсками вместо Ледерера с приказом создать надежный плацдарм, Неринг обнаружил, что для его только что сформированного ХС корпуса положение складывается крайне тревожное. Тем не менее, союзники уже упустили элемент неожиданности, который имелся в начале операции "Торч", что в результате привело к тяжелым последствиям.

Глава 3. Ненадежные помощники

"Почему французы не пытаются выкинуть фрицев вон?"

Капитан Гарри К. Батчер, запись в дневнике 12 ноября 1942 года.

Эффектный, но глупый жест Муссолини, пославшего свои войска в Тунис, "поразил Командование "Юг", как разрыв бомбы", - сказал начальник штаба 2-го Воздушного флота Пауль Дойчманн. Немцы говорили представителям Виши, что итальянцам не будет позволено посылать войска в Тунис, однако утром 10 ноября Муссолини сделал именно это, направив туда эскадрилью истребителей. Это был самый верный способ толкнуть французов в объятия союзников. Кессельринг пришел в ужас и заявил Comando Supremo самый резкий протест, на что получил ответ, что корабли и самолеты уже в пути и вернуть их невозможно. Впрочем, позднее выяснилось, что истребители вылетели с Сардинии только через 2 часа после этого разговора.

После прибытия итальянцев французы прервали переговоры, и Барре увел свои войска на запад в горы. Его штаб разместился в Бедже. Генерал продолжал поддерживать контакты с немцами, не оказывая им активного сопротивления. Хотя Кавальеро позднее отозвал итальянцев, Кессельринг остался убежден, что французы перешли бы на сторону немцев, если бы не вмешательство Муссолини.