Кровавая клятва

- Но все получилось совсем не так, как он запланировал. Видишь ли, я просто не знаю. Он бредил. Мог просто заползти к тебе в комнату, сам о том не подозревая. Но он заговорил. Сказал, что Харон использовал его в последний раз, а затем убил, чтобы я не смог его отыскать и поговорить.

- Это именно то, о чем я вчера говорила, - кто-то убирает за собой дом и подчищает всю грязь, что оставил.

- И успешно справляется с этим. Теперь мы с тобой... - Хьюстон не знал, как закончить, да и не хотел этого делать.

- Являемся последними каплями на его ковре.

Пит закусил губу.

Монсар что-то спросил. Симона объяснила. Старик встревоженно переводил взгляд с нее на Пита.

- Вполне возможно, что и Эндрюс в опасности, - предложил Хьюстон.

- Он звонил, - сказала Симона. Пит выпрямился в кресле.

- Когда?

- Днем. Он начал проверять дальше. Взводный лейтенант был не с теми, кто исчез.

- Значит, он жив?

- Сержант ему позвонил. Лейтенант все еще помнит тех девятерых пропавших. Никак не может понять, что же с ними случилось. Как тебе известно, битв было две. Одна здесь, вторая - в пятидесяти милях севернее.

Пит кивнул.

- Так вот: вторая битва. Они исчезли во время второй битвы.

- Тогда зачем притворяться, что они были убиты и погребены здесь, в Сен-Лоране?

- Для того, чтобы отвлечь внимание от действительного хода событий.

- Каких таких "событий"?

Симона просто посмотрела на него. Монсар стал что-то спрашивать. Хьюстон просто не обратил на него внимание.

- Харон, - сказал он. - Нечто белое. Верлен. Симона оборвала свои объяснения отцу на середине фразы и развернулась лицом к Питу.

- Что?

- Я забыл. Вчера, перед самой смертью, этот мужчина сказал: "Найдите Верлена". Все бессмысленно. Кто такой этот Верлен? И каким, черт побери, образом мы сможем его отыскать?

- Не его. А это. - Кошмарный взгляд ее глаз потряс Хьюстона.

- Ты его знаешь?

- Неужели не помнишь? Еще тогда в Ронсево. Беллэй. Ну, когда сидели в офисе. Эти полицейские на заднем плане, которые все время названивали по телефону...

Хьюстон безуспешно старался вспомнить.

- Он говорил с ними.

- И они сказали, что этот блок офисных зданий...

- ...снимал один агент.

- А агент...

- ...ответил, что здание снято "Верлен Энтерпрайзис". - Хьюстона передернуло.

- Так что не "он". А оно. Этот мужчина имел в виду "Верлен Энтерпрайзис".

Хьюстон мгновенно поднялся на ноги.

- Одевайся. Мы уезжаем.

- Куда?

- В Ронсево.

Монсар твердо произнес:

- Нон.

В комнате все затихло. Хьюстон удивленно повернулся к старику.

Подчеркивая свои слова жестами, Монсар заговорил горячо.

- В чем дело? - спросил Хьюстон.

- Отец понимает твои намерения. Но хочет, чтобы ты остался. Говорит, что тебе нужно отдохнуть, поесть.

- Времени нет.

- Он говорит, что одна ночь погоды не сделает. Я считаю, что он прав. Мы приедем в город уже после полуночи. И что станем делать? Беллэя в офисе не будет.

- Мы его разбудим.

- И напичкаем своими предположениями... Сонный человек будет враждебно настроен.

Хьюстон крепче обхватил подлокотники кресла. Срочность и неотложность дела звала в дорогу, но разум подсказывал, что лучше принять совет Монсара.

- Отец за нас беспокоится. Он считает, что мы должны скрываться.

- И жить в страхе, пока нас не обнаружат? Сейчас, по крайней мере, если нам и жутко, мы все же кое-что делаем.

- Ты можешь вернуться в Штаты.

- Тебе именно этого хочется?

- Я ведь только перевожу, что говорит отец. Он считает, что если ты вернешься домой, они почувствуют себя в безопасности и прекратят нас преследовать.

- Но ведь ты останешься. И в опасности.

- Нет, отец считает, что без тебя мне ничто не грозит.

Хьюстон зло уставился на Симону. Он почувствовал, как боль и смятение раздирают его на части.

- Я не могу уехать. Есть неоплаченный должок. Жена. Словно поняв его тираду, старик глубоко вздохнул. И заговорил снова. Симона перевела.

- Он просит тебя пойти на компромисс.

- На какой?

- Предлагает гостеприимство на единственную и последнюю ночь. А затем просит, чтобы ты уважил его отцовские чувства. То есть уехал, оставил меня в покое и искал бы собственной смерти, но не моей.

- Симона, тебе ведь хорошо известно, что я не желаю твоей смерти.

- Я только перевела.

- Но ты-то, что скажешь? Скажи, чего хочешь? Я все сделаю. Если тебе будет удобнее, я сейчас уйду.

- Этот вчерашний мужчина. Отец говорит...

Кто-то стукнул в дверь кулаком. Грохот словно встряхнул всю комнату. Симона в страхе прервала фразу на середине.

- Ну, скажи же, - настаивал Хьюстон. Отец не дал ей сказать.

- Антре!

Дверь распахнулась. Молоденький официант в курточке без единого пятнышка вкатил в комнату столик. Из-под серебряных крышек просачивались вкуснейшие ароматы. В корзиночке, накрытая белой салфеткой, лежала французская булка. В бутылке поблескивало красное вино.

- Я не голоден, - сказал Хьюстон. И зарыдал.

26