Кровавая луна

— Дальтон — мое настоящее имя. Макс так и не заполнил до конца все бумаги, необходимые для удочерения. Поэтому, когда я ушла из дома, мне было легко вернуть старую фамилию.

— И мы не могли найти тебя.

— Мне было бы тяжело носить фамилию Макса, потому что я никогда не чувствовала себя частью его семьи. Жаль, что я так и не узнала настоящего отца. Все могло бы сложиться по-другому.

— Ты до сих пор не можешь простить его, — лицо Луи посерьезнело.

Дженни опустила голову, отводя взгляд, однако через секунду выпрямилась, посмотрела в глаза Луи.

— Да. Наверное, я никогда не смогу, — проговорила она. — Макс был трудным человеком, даже для приемного отца. Я почти не помню мамы. Мне было шесть лет, когда она умерла…

Ее голос дрогнул, несмотря на сгладившие прошлое годы. Дженни с горечью улыбнулась воспоминаниям. Прошло двадцать лет, но крик Макса по-прежнему звучал у нее в ушах: «Проклятье! Она никуда не уезжала. Твоя мама умерла. Повторяй, повторяй сейчас же: „Моей мамы нет. Она умерла!“».

Со временем она научилась произносить эти слова без слез, не вздрагивая. Ей пришлось научиться, чтобы не быть наказанной. Прагматизм Макса не терпел иллюзий.

— С тех пор многое изменилось.

Она кивнула.

— Я слышала об этом. Макс стремился подчинить каждого, как это было с моей мамой. Ты помнишь, как звали девушку, на которой хотел жениться Аллен? Кажется, Эллен. Она была порядочной девушкой, несмотря на всю грязь, которую Макс раскопал о ее родственниках. Из-за него она покончила жизнь самоубийством. От стыда. Бедный Аллен, как он ненавидел его после этого. Я никогда не верила, что эта катастрофа была случайностью. Аллен просто не мог… — она резко встряхнула головой, стараясь избавиться от набежавших мыслей. Прошлое не умирало, и воспоминания не приносили ничего, кроме горечи. — После того случая я решила уйти из дома. В тот самый день, когда погиб Аллен. Мне пришлось уйти, пока у меня хватало сил.

— Сюзанн очень переживала без тебя. Когда мы прекратили поиски, она плакала от огорчения.

— Да. — Дженни на мгновение представила лицо Сюзанн. Слезы так шли ей. Сама Дженни плакала редко. — Мы росли с ней совсем как родные сестры. В мыслях я до сих пор называю ее Сюз. Но для нее Макс был родным отцом, и ей было простительно не замечать его дурных сторон. Для нее он был одет в сверкающие доспехи. Кроме тебя, Луи, я скучала только по Сюзанн. Однако вернуться и снова жить с Максом — это было выше моих сил. Если бы не твое письмо… жаль, что меня не было здесь, когда это произошло…

Она замолчала, не желая продолжать и в то же время понимая, что избежать разговора не удастся.

— Макс тоже умер, — сказал Беннер. — Ты уже знаешь?

— Да. Некоторые из писем Сюзанн доходили до меня. В основном через друзей, которым я могла доверять. В одном из них она писала, что выходит замуж. Потом было письмо от тебя, когда… когда она умерла.

Она помолчала.

— Ее второе письмо было последним. Я хочу, чтобы ты прочел их, Луи.

Из открытой сумочки Дженни извлекла два конверта и через стол подала их адвокату. Все, что осталось у нее от Сюзанн…

Луи Беннер принялся за чтение в хронологическом порядке. Содержание писем Дженни знала наизусть. Последние дни она снова и снова перечитывала их и теперь могла вспомнить каждое предложение. Первое письмо болезненно ранило ее мольбою о воссоединении. Сюзанн была счастлива тогда, все ее мысли занимало предстоящее замужество, и большая часть письма была посвящена ее избраннику. Обаятельный и загадочный, Пауль Лэнгдон происходил из старинной аристократической фамилии и вместе с семьей жил в собственном замке на небольшом острове вблизи побережья Новой Англии. «…Ты непременно будешь очарована им, Дженни, я уверена в этом. Только подумай, мы будем жить в средневековом замке, как настоящее графское семейство. Прошу тебя, возвращайся домой. Врачи говорят, что Максу будет тяжело оправиться от удара…»

Дженни не откликнулась. Отчасти потому, что не верила, что Макс может умереть, как обычный смертный. О его смерти она узнала совершенно случайно, но к тому времени у нее уже была собственная жизнь и все, казалось, осталось в прошлом.

Потом пришло второе письмо. За пять месяцев до гибели сестры. Прошло шесть лет, и ее жизнь резко переменилась. Сюзанн больше не чувствовала себя счастливой. «…Безумием было думать, что он любил меня. Его интересуют только мои деньги, но я поклялась, что ни он, ни его семья не получат ни цента. Лишь моя смерть может сделать его богатым. И он знает об этом. Дженни, я так боюсь! Если бы я знала, где ты сейчас…»

Дженни сжалась, вспомнив эти строки. Она не придала им значения, потому что Сюзанн всегда была склонна к преувеличениям. Пять месяцев спустя Сюзанн умерла.

Луи перестал читать, вложил письма в конверты и протянул обратно Дженни.