Кровавая луна

— Хорошо, — она совершенно оправилась от испытанного недавно приступа ужаса, — тогда каким образом вы объясняете их существование?

— Прежде всего следует заметить, — серьезно произнес Пауль, — что многие известные случаи вампиризма на деле не были таковыми. Часто истинной причиной оказывалось преждевременное погребение: похороны человека, находящегося в состоянии летаргического обморока или каталепсии. Мы знаем множество подобных случаев, относящихся к девятнадцатому веку. Что говорить о более ранних временах, когда медицинские науки были неразвиты. Иногда несчастных не успевали засыпать землей; по воле Провидения человек пробуждался от обморока. Такое знамение ясно указывало на то, что он — вампир. Стоит ли говорить, как с ним поступали после пробуждения?

Поразительное множество слухов расползалось, порожденное человеческой завистью. Церковь стремилась упрочить свое могущество и объявляла исчадиями ада всех отступников. В каждом городе, селе были свои парии, неприязнь к которым разделял всякий житель. Если нищих старух считали ведьмами, почему не предположить вампира в безобразном мужчине, лицо которого изуродовано заячьей губой? В некоторых землях для этого было достаточно обладать голубыми глазами.

— Потом пришла чума, — продолжал Пауль. — С загадочными смертями и трупным зловонием, исходящим от людей, разлагающихся заживо. В это же время наблюдается заметное усиление страха перед вампирами; симптомы чумы — истощение, слабость — сильно напоминают угасание от потери большого количества крови. Что бы ни предпринимали тогдашние доктора, человека ничто не могло спасти. В точности как в тех книгах, которые вы выбрали для чтения.

— Не совсем, — поправила его Дженни. — Это все объяснение проявлений ложного вампиризма. Вы же утверждаете, что он реален.

Пауль кивнул, польщенный ее вниманием.

— Безусловно. Наряду с ложными проявлениями всегда существовали случаи, связанные с аберрациями, с отклонениями в человеческой психике. На судебных процессах многие обвиняемые открыто признавались в том, что они вампиры.

— Ничего удивительного, — согласилась Дженни, — в полицию до сих пор приходят люди, взваливающие на себя преступления Джека Потрошителя. Если шизофреник тщеславен, он пытается достичь славы любым путем. В свое время на вампиров существовала… в некотором роде мода. Можно ли полагаться на такие случаи?

— Разумеется, нет, — Пауль покачал головой. — В психиатрической практике описано множество более серьезных расстройств. Есть люди с болезненной тягой к живой крови. Близко к вампиризму стоят некрофилия, некрофагия. Странно, что научное название — гемофимия — почти не используется применительно к этой болезни. В литературе ее только изредка именуют псевдовампиризмом. Параноидальное отклонение от нормальных психических реакций. В мягко выраженной форме больной воображает себя князем тьмы, возможно, мечтает о ночной жизни. Но по-настоящему подражать вампиру способен лишь безумец.

Он помолчал, собираясь с мыслями.

— В прошлом нашей семьи был эпизод, когда суд присяжных признал виновной в вампиризме одну из наших родственниц. Только Богу известно, в чем состояло ее преступление. Вполне могло оказаться, что она любила отрывать крылышки жукам и бабочкам и не делала из этого тайны по неосторожности. Как бы то ни было, в сердце ей вогнали свежеоструганный осиновый кол.

Не забывайте, что наша семья в те времена была богата и могущественна. Естественно, лорды никогда не пользовались любовью своих вассалов, и случай с вампиром давал законное основание такой неприязни. Приговор был приведен в исполнение незамедлительно. На фамильном гербе появилось пятно. Положение усугубилось самоубийством одного из кузенов казненной.

Свести счеты с жизнью в те времена считалось равносильным подписанию договора с дьяволом. С тех пор наш род приобрел зловещую славу, которая сохраняется и поныне.

— Но это несправедливо! — горячо воскликнула Дженни.

— Моих предков это мало заботило, к сожалению, — он грустно улыбнулся. — Они замкнулись в своих поместьях, жили все более обособленно. Некоторые ветви семьи отправлялись в другие страны; так мы оказались в Америке. Среди оставшихся членов семейства обычными стали межродственные браки. Еще одна трагическая ошибка, допущенная по невежеству. Было несколько случаев безумия — не буйного помешательства, нет, слава Богу, — однако они серьезно ухудшили наше и без того незавидное положение. Какой-то из моих далеких дядюшек, поверив в старые предания, решил, что он вампир, и начал охотиться на своих крестьян. В результате его особняк спалили дотла.

Конечно, — продолжил он со вздохом, — к тому времени, как мы поселились на побережье, во всей округе не нашлось бы человека, знакомого с нашим прошлым. Но предания передавались от поколения к поколению в самой семье. И мы подходим вплотную к истории моего отца.

Дженни терпеливо ждала, пока он возобновит рассказ, понимая, как тяжело дается ему эта откровенность.