Кровавая луна

За всю дорогу мужчина не проронил ни слова, не повернул головы. Дженни с удивлением отметила, как несколько раз в окнах домов откидывался уголок занавески, открывая щель любопытному взгляду.

У пристани их ожидал моторный вельбот. Рыбачьи лодки выглядели карликами рядом с ним: высокие борта обещали безопасное путешествие. Мужчина поставил сумку Дженни на нос вельбота. Палубы не было, и, когда они отплыли от берега, вельбот осыпали брызги разбивающихся о борта волн. Дженни втайне порадовалась, что догадалась захватить с собой теплый осенний плащ. Угрюмый провожатый целиком сосредоточился на управлении лодкой. Дженни прижалась к борту, стараясь укрыться от промозглого ветра.

У выхода из бухты она обернулась и посмотрела на оставленный городок. Его было трудно назвать красивым. Странное очарование, присущее ландшафтам Новой Англии, никак не проявлялось в его облике, и все же в сердце закрадывалось тоскливое чувство по мере того, как его маленькие домики исчезали, растворялись в тумане. Крошечный, серый и чопорный городок. У Дженни появилось необъяснимое ощущение, что она больше никогда не увидит его снова. Она с завистью вспомнила о настоящей Цинтии Бёрк, находящейся в безопасности на пути в Нью-Йорк.

Дженни поежилась, отгоняя прочь непрошеные мысли.

— Выбор сделан, — жестко напомнила она себе, — и не нужно забивать голову глупостями.

У руля возвышалась широкая спина ее провожатого. Интересно, что он сделает, если сказать ему, что я обманула его, подумала Дженни.

Скорее всего, с мрачной усмешкой ответила она себе, вышвырнет меня за борт. Словно предупреждая об опасности, высокая волна ударила в корму, осыпав брызгами пены дно вельбота. Дженни плотнее укуталась в плащ и принялась вглядываться в направлении загадочного острова.

Глава третья

Остров Лэнгдонов был поражающе унылым местом. Поблескивающие, выступающие из воды скалы были первой примечательностью ландшафта, бросившейся в глаза Дженни по мере приближения. Вся суша, казалось, состояла из валунов и каменных обломков, разбросанных в изобилии по берегу. Цепи подводных бурунов смутно темнели в странном, рассеянном в тумане солнечном свете: словно черное ожерелье, вместо короны увенчавшее седые валы океана.

Лодка приблизилась к пристани, выбитой прямо в скале: массивные каменные ступени, поднимавшиеся из воды, круто уходили вверх. Угрюмый лодочник углубился в поиск подходящего места среди выстроившихся у причала суденышек — от крошечного ялика до океанской яхты, мрачной тенью возвышающейся на фоне серого неба в некотором удалении от острова. Для обитателей замка эти суда были основным средством, поддерживающим их связь с побережьем. Для Дженни тоже. Неожиданно она с удивлением обнаружила, что размышляет над странным вопросом. Если придется бежать, какую из лодок она выберет и сможет ли управлять ею? Разумеется, ни яхта, ни ялик для этой цели не подходят.

Нос лодки мягко ударился о скальную пристань, мотор застучал и затих. Путешествие закончилось. К удивлению Дженни, молчаливый рулевой помог ей выбраться на причал, на мокрые, скользкие камни. Она с опаской отошла от воды, понимая, что на высоких каблуках легко потерять равновесие.

Вверху, на мокрых ступенях задвигалась, отделяясь от остальных, какая-то тень.

— Это ты, Франц? — глухо прозвучал отраженный туманом голос.

— Гр-м… — лодочник проворчал что-то нечленораздельное, занятый разгрузкой суденышка.

— Кто приказывал тебе ездить в город?

Обладатель глухого голоса подошел почти вплотную, прежде чем заметил Дженни. Резко остановившись, с удивлением оглядел ее.

Это был Пауль Лэнгдон. Он оказался ниже, чем ожидала Дженни: чуть меньше шести футов роста. В ее воображении хозяин острова представлялся высоким, стройным и элегантным. В действительности он выглядел плотнее и мужественнее. Его можно было назвать красивым, Сюзанн не преувеличивала, однако опять же не в аристократическом духе. Лицо, казалось, отражало мрачный ландшафт острова; грубо высеченные черты привлекали и тревожили, как скалы над их головами. Глаза, серебристого оттенка, в эту минуту смотрели холодно, порождая страх и вместе с тем инстинктивное желание согреть их. Такие лица обычны среди мореходов или лесорубов, но не среди лордов — владетелей каменных громад.

— Кто вы? — коротко потребовал он.

Серые глаза, казалось, пронизывали насквозь.

У Дженни замерло сердце. Поток мыслей вихрем пронесся в голове. Неужели он догадался? Цинтия могла забыть о какой-нибудь из своих фотографий. Или… — эта мысль ни разу не приходила ей в голову — он видел ее снимок среди вещей Сюзанн?

Лэнгдон стоял на возвышении, и Дженни пришлось закинуть голову, чтобы встретить его взгляд. Неожиданное сходство окружающей обстановки с театральными декорациями поразило ее. Откинув со лба влажные пряди, Дженни уверенно поднялась по ступеням. Это удивило Лэнгдона: какое-то мгновение в его зрачках тлел непонятный огонек, и Дженни решилась:

— Цинтия Бёрк, новая гувернантка.

— Гувернантка? — Дженни поежилась, услышав звук его голоса. — Для кого?