Кровавая луна (ЛП)

Харри снова заметил, как сверкнули глаза Рё, и отрицательно покачал головой. Рё наклонился вперёд, весело улыбнулся и тихо сказал:

— Ни капельки?

Харри тоже улыбнулся.

— Только в той мере, в какой лошадь в шорах можно обвинить в добропорядочности. Существо с ограниченным интеллектом просто делает то, к чему его приучили: бежит прямо вперёд, не позволяя себе отвлекаться.

Маркус Рё рассмеялся.

— Хорошо, Харри. Это хорошо. Нам это подходит. Хочу, чтобы в первую очередь ты собрал команду из лучших людей. Предпочтительно из тех, кто известен публике. Мы расскажем об этом журналистам. Чтобы они увидели, что мы настроены серьёзно, понимаешь?

— У меня есть идея, кого можно привлечь к этому.

— Отлично. Как думаешь, сколько времени нужно, чтобы получить от них ответ?

— Завтра к четырём часам.

— Уже завтра?

Рё снова рассмеялся, когда понял, что Харри говорит серьёзно.

— Мне нравится твой стиль, Харри. Давай подпишем контракт.

Рё кивнул Крону, который полез в свой портфель и положил перед Харри лист бумаги.

— В контракте указано, что задание считается выполненным при наличии соглашения о признании вины по крайней мере с тремя юристами в правовом отделе полиции, — сказал Крон. — Но если обвиняемый будет оправдан в судебном порядке, гонорар должен быть возвращён. Это соглашение по принципу «нет результата — нет оплаты».

— Но с такой оплатой тебе позавидовал бы любой управленец, включая меня, — сказал Рё.

— Я бы хотел добавить туда ещё один пункт, — сказал Харри. — Мой гонорар будет выплачен, если полиция — с моей помощью или без неё — найдёт предполагаемого виновного в течение следующих девяти дней.

Рё и Крон обменялись взглядами.

Рё кивнул, прежде чем наклониться к Харри.

— Ты жёсткий переговорщик. Но не думай, что я не понимаю, почему ты называешь такие точные цифры о сумме, подлежащей выплате, и количестве дней.

Харри приподнял бровь.

— Вот как?

— Да ладно тебе. Это даёт другой стороне ощущение, что ты опираешься на реальные расчёты. Волшебное число, при котором всё становится на свои места. Не учи отца делать детей, Харри, я сам использую этот приём на переговорах.

Харри медленно кивнул.

— Ты подловил меня, Рё.

— А теперь я собираюсь научить тебя одному трюку, Харри. — Рё откинулся назад, широко улыбаясь. — Я хочу дать тебе миллион долларов. Это почти на четыреста тысяч норвежских крон больше, чем ты просишь, и это стоимость приличной машины. Знаешь, почему я увеличил сумму?

Харри не ответил.

— Потому что люди прикладывают гораздо больше усилий, если ты даёшь им немного больше, чем они ожидали. Это факт, доказанный психологами.

— Тогда я готов проверить этот факт на себе, — сухо сказал Харри. — Но есть ещё кое-что.

Улыбка Рё исчезла.

— И что же?

— Мне нужно разрешение проводить расследование от кое-кого из полиции.

Крон прочистил горло.

— Ты же знаешь, в Норвегии не нужно разрешение или лицензия на проведение частных расследований?

— Да. Но я сказал, что «от кое-кого из полиции».

Харри объяснил проблему, и через некоторое время Рё кивнул и неохотно согласился. После того, как Харри и Рё пожали друг другу руки, Крон проводил Харри к выходу. Он придержал дверь, открывая её для Харри.

— Могу я задать тебе вопрос, Харри?

— Валяй.

— Почему я должен был отправлять копию нашего контракта на английском языке на адрес мексиканского почтового сервера?

— Это для моего агента.

Лицо Крона оставалось бесстрастным. Харри предположил, что как адвокат он настолько привык к тому, что ему лгут, что моргнул бы, когда его клиенты говорили правду. И что Крон также понимал, что такая очевидная ложь была практически знаком «Посторонним вход воспрещён».

— Хорошего воскресенья, Харри.

— Тебе тоже.

Харри спустился к пирсу Акер Брюгге. Присел на скамейку. Проследил, как паром с полуострова Несоддтанген скользит к причалу в лучах солнца. Закрыл глаза. Однажды они с Ракель взяли выходной в середине недели, погрузили в лодку свои велосипеды и, фланируя двадцать пять минут среди маленьких островков и парусных лодок, пришвартовались в Несоддтангене. Оттуда они отправились на велосипедах по сельским просторам с просёлочными дорогами, тропинками и уединёнными, безлюдными местами, где они плавали, а потом грелись на гладких каменных плитах, и единственными звуками, которые раздавались вокруг, были жужжание насекомых и страстные, но тихие стоны Ракель, когда она впивалась ногтями в его спину. Харри постарался выкинуть из головы этот образ и открыл глаза. Посмотрел на часы. Посмотрел на отрывистое движение секундной стрелки. Через пару часов он должен был встретиться с Катриной. И Гертом. И большими шагами направился к своему отелю.

— Твой дядя, кажется, сегодня в порядке, — сказала медсестра, прощаясь с Примом у открытой двери маленькой палаты.