Кровавая Месть

Скай упала на траву, посмотрела на ночное небо и принялась считать звёзды. Я повторил за ней. Так мы и лежали на расстоянии вытянутой руки и смотрели на небо.

День 5

Трещин на небе стало больше. И я не мог не радоваться, зато лицо Скай менялось: она меньше улыбалась и больше хмурилась. Держалась особняком, избегала меня. Старалась уйти или спрятаться. Я занимался своим делом и делал вид, что не замечаю её. Она пошла купаться, начала плавать. Я решил тоже освежиться, вошёл в воду. Завидев меня, смертная пулей вылетела из воды и недовольно фыркнула. На небе появилась новая трещина. Вечером Скай сидела на песке, слушала биение волн и смотрела на звёзды. Я сел рядом. Она дёрнулась.

– Почему ты преследуешь меня?

– Я не преследую, а живу рядом с тобой. Ты разрешила мне остаться, помнишь?

Она подняла камень с песка бросила в воду.

– Почему ты сторонишься меня?

– Потому что я чувствую боль, когда смотрю на тебя.

Отлично. Первые эмоции.

– Я ассоциируюсь у тебя только с болью?

– И да…и нет…

– Ты злишься на меня?

Она нахмурилась.

– Ненавидишь?

– Нет.

– Обижена на меня?

– Нет.

– Любишь ли ты меня.

Скай подбросила камень и яростно запулила в воду.

– Сложные вопросы ты задаёшь, Архангел.

Я поднял брови, это уже интересно. Язвит. Снова провела между нами линию. Архангел. Так она общается только, когда злится. Значит, злится она сильно.

– Прости меня.

– Давай просто помолчим.

День 6

Небо заволокло тучами, солнечный свет не пробивался сквозь облака. Трещины углубились, разрослись и появились новые. Скай смотрела хмуро, иcподлобья. Нервно ходила по склону, рвала траву, и я заметил на её лице синяк и трещину на губе. Что-то происходило. В течение дня она несколько раз останавливалась и убедившись, что я рядом, хмурилась. Внезапно она стала хвататься за волосы и кричать. Я подбежал к ней.

– Мои волосы! – она снимала с себя прядь за прядью и вскоре осталась практически без волос.

– Отойди! Не приближайся ко мне!

– Но…

– Не смотри на меня! – у неё начиналась истерика, она ползала по траве и пыталась собрать свои волосы и прикладывала обратно к голове. Я плакал, наблюдая за этой картиной.

Вечер выдался беспокойный. Скай плакала и кричала в истерике, потом успокоилась и уснула.

День 7

Небо заволокло тучами и впервые не было ни капли солнечного света. Я был разбужен дикими криками Скай. Небо трещало по швам. Выдуманный Сотхейм разваливался.

– Скай?

– Не трогай меня. Мне больно!

– Где болит?

– Везде. Все болит. Что ты сделал со мной? – она тряслась, а на её руке сломались пальцы.

– Прости меня, прости, любимая.

– Уходи! – у неё на груди появился порез в точности такой, как на теле. И тут я понял, что происходит.

– Нет.

– Убирайся! – трещина на небе стала сильнее, а на её теле появилась новая полоса, выступили кровавые пятна и проявились множественные синяки.

– Я знаю, ты злишься на меня. Обижена. Считаешь предателем. И права. Тысячу раз права, но я не уйду. Не оставлю тебя. Не в этот раз.

– Помоги мне, – она заплакала, так сильно, завыла. Я подбежал к ней, поймал, не позволяя упасть. Небо падало. Трещины становились больше и больше. Скай менялась, превращаясь в то, что сделали с ней Моретти у меня на руках.

– Любимая, – я прижимал её к себе.

– Почему ты ещё здесь? Оставь меня. Ты пришёл и всё испортил! Мне было хорошо, а сейчас так больно.

– Боль означает, что ты будешь жить! Должна жить.

– Я не хочу жить! Кто тебе дал право распоряжаться моей жизнью? Брось меня. Оставь здесь.

– Нет. Ни за что!

– Почему? – она плакала. – За что?

Мир исчезал. Рушились выстроенные баррикады.

– Почему ты ещё здесь?

– Потому что я люблю тебя! Люблю, Скай. Не отпущу тебя, не отдам.

– Ты не знаешь, о чём говоришь, Архангел, – в глазах недоверие и слёзы. Гнев.

– Злись на меня, ударь, кричи, но только не молчи! Не умирай, а если умрёшь, тогда я пойду за тобой.

– Зачем я тебе?

– Ты нужна мне. Я люблю тебя.

– Замолчи! Не правда! Это ты был нужен мне, но тебя там не было, когда меня насиловали, резали, издевались, дробили кости. Никого не было рядом, – она сорвала голос, хотела ударить меня, но лишь закрыла глаза и заплакала.

– Не был, но я видел, – я прижал её крепче. – Я ничтожество, Скай. Прости меня. Подвёл тебя, предал, позволил им сделать больно. Позволил прикоснуться к тебе.

Она открыла глаза.

– Зачем ты смотрел? Ты всё видел?!

– Да.

Скай отвернулась и упёрлся руками мне в грудь, а потом вскрикнула от новой порции боли, замечая, как выкручиваются пальцы, ломаются руки. Она рассыпалась в дребезги, разбивалась о реальность, вспоминала.

– Оставь меня. Не хочу жить! Убирайся!

– Нет. Я люблю тебя, Скай! Прости, что так поздно осознал и так мало говорил эти слова. Но я жить не могу без тебя.

– Мне всего лишь нужно было умереть, чтобы их услышать, – она горько засмеялась. Сотхейм исчезал, испарялся. Стены рушились. Я задрожал, обливаясь слезами и понимая, что она говорит и думает.

– Это не любовь. Это жалость. Ты хочешь спасти меня, чтобы не чувствовать вину. Мне не нужна твоя жалость, понял? И слёзы твои не нужны! Убирайся!

– Хорошо, ты ненавидишь меня. Я согласен. Просто живи, возвращайся к жизни.