Кровавая Роза

Этот испанский город на южном море был похож на шахматную доску. В центре располагалась Пласа Майор, где находились символы новой власти как гражданской, так и религиозной: позорный столб и помост для приговоренных инквизицией к сожжению на костре. Своими деревянными домами, церквами, строящимся собором, монастырем, портом Панама восхищала путешественника.

Зефирина не являлась исключением. Она смотрела на испанский город глазами провинциального человека, попавшего в цивилизацию.

Улицы наводняли моряки, солдаты, алькальды, альгвасилы, поселенцы, чиновники испанского короля, эмигранты, искатели приключений, идальго, торговцы, смуглолицые дети-метисы, мулаты, индейцы, испанцы, негры, zambos (дети негра и индеанки), castizos (светлокожие метисы) или coyotes (темные метисы). Плотники строили новую флотилию, чтобы бороздить Тихий океан. Были там и публичные дома, женщины легкого поведения, игорные дома, кабаре. Среди всей этой суматохи прогуливались индейцы с перьями на голове. Другие, менее удачливые, были закованы, обращены в рабство. Несчастные тащили тяжелые грузы вместе с неграми, привезенными с берегов Африки португальскими, английскими и французскими моряками, которые извлекали выгоду, продавая на островах рабов испанцам.

– Посмотрите, сударыня, на все это золото! – проезжая мимо, восхищалась Плюш.

Золоченые идолы, серебряные статуи, ларцы с драгоценностями громоздились перед церквами. Зефирина не нуждалась в объяснениях. Она уже не знала, имеет ли право клеймить все это: золото, которое Кортес отобрал у ацтеков, готовили для отправки в Испанию.

Дворец губернатора вчерне уже закончили. Великолепное здание, грандиозное, вычурное, новенькое, сверкающее. Губернатор дон Бенито ждал Кортеса на ступенях крыльца. После обычных приветствий конкистадор сухо упрекнул дона Бенито за плохое состояние дорог.

– Необходимо срочно строить мосты… Чем вы тут занимаетесь! У вас сиеста[116]! – буркнул Кортес, не обращая внимания на ослепительный в лучах солнца город.

Приунывший дон Бенито предложил направить рабов на прокладку дороги через джунгли.

Выяснив этот вопрос, Кортес согласился устроиться со своей свитой во дворце. Но тут конкистадора ожидал сюрприз.

– Фернан, любовь моя!..

Ацтекская женщина, прекрасная Малинцин[117], бросилась в его объятия. Она вела себя с ним как с законным супругом. И в самом деле, вслед за ней появился очень красивый ребенок – Мартен Кортес[118]. Женщина приехала из Теночтитлана, чтобы встретиться со своим «мужем». Взглянув на смущенного Кортеса, Зефирина с трудом поборола сильнейшее желание расхохотаться. Конкистадор мог подмять под себя целый континент, но сник, оказавшись между двумя женщинами.

Умная и страстно влюбленная в Кортеса прекрасная Малинцин, Зефирина сразу поняла это, была активной помощницей завоевателя, даже его политической советницей в вопросах, касающихся ацтеков.

Сотрудничая со своим любовником, она оказывала ему огромную помощь в завоевании империи Монтесумы.

Одного взгляда на Зефирину было достаточно, чтобы отнести ее в стан соперниц и возненавидеть. Малинцин не скрывала ненависти.

Чтобы держаться подальше от враждебных взглядов, Зефирина отказалась от приглашения губернатора. С Пикколо и Плюш она нашла приют в маленьком домишке одного францисканца, брата Андело.

Он был шокирован, увидев ее в мужской одежде. Вымыв волосы и смазав царапины, Зефирина вновь облачилась в костюм, присущий ее полу, который, так же как и Плюш, предусмотрительно привезла с собой.

В сопровождении Пикколо и дуэньи молодая женщина спустилась в порт. Первым человеком, кого она встретила, оказался Вакеро, вождь чимаронов. Раньше у нее не было времени попрощаться с ним и поблагодарить.

На глазах у четырех идальго, потеющих в своих безвкусных пестрых камзолах и шапочках с султанами, Зефирина бросилась на шею Вакеро.

– Ради всего святого! Вот стыд! Белая женщина и дикарь! – насмешливо бросил самый высокий из идальго.

– Этот «дикарь», сеньор, настолько дик, что спас мне жизнь, и я запрещаю вам говорить такие глупости! – заявила Зефирина.

Идальго, ворча, ретировались во дворик таверны.

– Вакеро, чем тебя отблагодарить? – оборачиваясь к чимарону, спросила Зефирина.

Она хотела подарить ему что-то на память или дать несколько золотых реалов, которые позволили бы ему купить оружие, безделушки, которые люди его племени просто обожали.

Вакеро с достоинством отвел руку Зефирины.

– Белая женщина, сошедшая с небес, навсегда оставила изумрудный блеск глаз в сердце Вакеро…

С этими словами, достойными трубадура Тибо Шампанского, он удалился, оставив Зефирину, погруженную в задумчивость.

Она с достоинством прошествовала мимо хохочущих идальго.

«Цивилизация часто оказывается совсем не там, где принято считать!»

Она бродила среди бочонков с гвоздикой, горчицей, корицей, расспрашивала моряков. Расследование на пристани дало результаты, превосходившие все ее ожидания.