Кровавое безумие Восточного фронта

Тем временем русские пехотинцы стали с обеих сторон обходить наш ротный командный пункт. Их превосходящие силы — на наш участок бросили не меньше парочки дивизий — вплотную приблизились к нашим окопам и траншеям. С криками «ура» мы, как обезумевшие, пытались отбиться, забрасывая их ручными гранатами. Справа в наши траншеи спрыгивали все новые солдаты в темно-зеленых касках, их вполне можно было прикончить ударом с фланга. Вражеская пехота, проскочив мимо нас, уже успела оторваться довольно далеко. Ради того, чтобы не оказаться в плену, не грех и уступить чуть-чуть территории. Наши шестиствольные минометы и артиллерия, придя в себя, вели огонь по атакующему противнику. Повсюду царила кровавая неразбериха, полнейший хаос. Многочисленные потери противник постоянно возмещал новыми солдатами. Да и наши ряды редели, что серьезно ухудшало наше и без того непростое положение. Казалось, все кончено. Но мы не побежали словно перепуганные зайцы от нашего закованного в броню противника. После того как командный пункт роты пришлось оставить, обер-лейтенант Малиновски, человек опытный, прошедший не один жестокий бой, собрав последние остатки людей, бросил их в контратаку. Горстка бойцов — двое радистов, трое связных и еще несколько человек из группы Ольсена — с громкими криками «ура» бросилась навстречу русским. Те явно не ожидали ничего подобного и отступили. С примкнутыми штыками и ручными гранатами мы нанесли удар вдогонку отступающему противнику. Теперь повсюду мелькали темно-зеленые шлемы удиравших со всех ног русских, кое-кто падал и больше не поднимался. Отбив ротный командный пункт, мы вскоре добрались и до отсечной позиции. Мне поручили доползти до командного пункта батальона и доставить подкрепление — штурмовую группу Альтенберга. Результат предпринятой врагом мощнейшей атаки пока складывался в нашу пользу. С несколькими бойцами 2-го взвода мы под командованием обер-фельдфебеля Шульца продолжили контратаку, и все потерянные было позиции 2-го взвода были отбиты у врага. Но русские продолжали удерживать выдвинутый вперед участок наших траншей.

Пока что мы удерживали отсечную позицию. Потом наконец прибыли обе резервные группы роты под командованием обер-фельдфебеля Борхерта. Началась последняя и решающая контратака за возвращение позиции. В кровопролитной рукопашной схватке, стенка на стенку, обер-фельдфебелю со своими храбрыми бойцами все же удалось сдержать и отбросить наседавших русских. Прежний передний край обороны теперь полностью был в наших руках. Фельдфебель Грюнталь вернулся из командного пункта полка, где получил от командира нахлобучку за слишком быструю сдачу позиции. Однако, несмотря на колоссальные потери противника — около 250 убитыми только на участке роты, — прорваться ему так и не удалось. Наша рота потеряла в этом бою 60 бойцов. Поле битвы представляло собой жуткую картину, мы просто не имели физической возможности предать земле всех наших павших. К тому же надо было подумать и о раненых — оказать им первую помощь и организовать отправку в тыл. Поскольку траншей, как таковых, больше не было, нам приходилось передвигаться исключительно на пузе, да и то с крайней осторожностью — лежавшие повсюду раненые русские вполне могли пустить пулю в спину нашим солдатам. Именно так и погиб мой лучший друг Герхард Штарк.

Командование дивизии заинтересовалось тем, какие именно вражеские дивизии атаковали нас. С этой целью командир отправил на задание моего друга Якубасса вместе со мной. А задание было следующим: собрать солдатские книжки погибших русских. Хуже и грязнее работы не придумаешь, у нас все руки были в запекшейся крови. Но с поставленной задачей мы справились: собрали несколько документов, содержавших данные о частях и подразделениях неприятеля. Все это незамедлительно было доставлено на КП полка. Пусть даже этот только что отгремевший бой был ожесточенным и кровопролитным, пусть! Это того стоило. Имевшая исключительно важное стратегическое значение позиция осталась нашей.