Кровавое лето в Бендерах (записки походного атамана)

Хоть молдавский МИД и выдал ноту протеста — проблеял что-то о вмешательстве России «во внутренние дела суверенной Республики Молдова», но всем уже было понятно, что всё — хребет войны сломлен, Кишинёв «спёкся»… К исходу 4-го июля Молдова официально запросила перемирия.

…Что, «румыны» готовы прекратить огонь и сесть за стол переговоров? Или это военная хитрость, попытка оттянуть время, как в своём заявлении Лебедь и предупреждал? Возможно…

Где же истина? Почему так трудно докопаться до правды?..

С. Скрипник.

«…За всё время конфликта военными не было получено ни одного письменного распоряжения. Шли боевые действия, гибли люди, а скрепленных подписью, то есть подтверждённых юридически, указаний «соответствующего начальника» не было. Чем это объяснить? Пожалуй, только одним: боязнью политиков взять на себя ответственность за происходящее».

А. Лебедь, генерал-майор, командующий 14-й российской армией.

«Я, будучи в армии, будучи генералом, ни разу не получал письменного приказа. Даже те приказы, которые я получал, они ставились так, в общем плане…Чтоб виноватых невозможно было найти».

В той же шифровке министра обороны России командующему 14-й армией было дано распоряжение о встрече и проведении переговоров с президентом Молдовы Мирчей Снегуром. Генерал Лебедь категорически отказался выполнять это, чем вызвал ещё одно раздражение Кремля.

…5 июля ранним утром на «базе» вилимских казаков раздалась трель прямого со штабом телефона. Звонил Притула.

— «Филин», предупреди-ка своих на постах: подъедет армейский УАЗик — встретить его и сопроводить, поедут к вам. Что попросят — помочь. И чтоб никаких вопросов!..

Не прошло и часа, как с «Табуретки» — поста у мебельной фабрики, сообщили, что гостей встретили, скоро будут. Из «469-го» вышли военные в «афганках»-хаки, хоть и без знаков различия, но было понятно, что это офицеры, и более вероятно — старшие офицеры.

Осмотрели третий этаж их «базы», те кабинеты, где окна выходили на Варницу и темнеющий не так уж и далеко лес, прошарили ту сторону в бинокли; не выходя, через люк заглянули на крышу — «О, хорошо — плоская…». Осмотрели и рядом стоящие здания. Хоть они и были повыше, но, как поняли сопровождавшие офицеров казаки, те дома им не подошли из-за подъездных путей и открытости — машины могли бы попасть под обстрел миномётов или какого-нибудь снайпера. «Что они присматривают? Ищут место?.. Для чего?», — мучились в догадках казаки. Но вопросов не задавали. Офицеры поблагодарили за «экскурсию и, не прощаясь — «Ждите, скоро подъедем», — отбыли на своём УАЗике.

День уже клонился к вечеру, когда к «базе» подъехал ГАЗ-66 с тентом, из которого солдаты быстро выгрузили несколько больших зелёных ящиков, мотки кабеля, шнуры… Всё это подняли на третий этаж, часть ящиков поставили в «кают-компании», а пару — у лестницы на крышу. «66-й» уехал, два офицера остались. Казаки покормили их, чем были богаты, после чего военные пошли спать — «До темноты можно и отдохнуть».

Сумерки уже сгустились до черноты, когда, сменив посты, казаки вернулись «домой». Зашли и обомлели — в «кают-компании» был развёрнут какой-то пункт управления!.. «Радиолокационный пункт управления огнём…», — вспомнился вдруг фильм «Ключи от неба», — «ПВОшники что ли?..». В комнате стоял едва уловимый гул и жужжание от стоящих на столах и на полу блоков аппаратуры, которые приглушенно мерцали звёздочками светодиодов. Щелкая тумблерами, и переговариваясь с кем-то по радиостанции, офицеры склонились над зеленовато отсвечивающими круглыми экранами. Исчезая в проёме люка на крышу, по полу тянулись жгуты проводов.

Перед дверью стоял Ивашко: «Мы тут всё это помогли установить… И на крыше какой-то мини-локатор…Как палка. Сейчас просили им не мешать, никому не заходить…».

Ночь стояла на удивление тихая…Пугающе тихая! Люди на постах — ночная смена заступила. Отдежурив свою часть ночи, Михайлов пошёл спать, передав смену «Лекарю». Не спалось, долго ворочался — уж очень тихо. То ли от тишины, то ли от цикад, но в ушах стоял звон. И только, казалось, закимарил, как лупанул адский грохот, в момент выбросивший его с импровизированного ложа — сдвинутых в ряд стульев — в коридор, куда из своих «кубриков» уже вылетали и другие казаки. Красные отблески ярких вспышек с каждым взрывом озаряли стены, в окнах дребезжали похлёстанные осколками стёкла. Подбежали к «кают-компании»…