Кровавые Ангелы: Омнибус

Warhammer 40000 Кровавые Ангелы: Омнибус

Джеймс Сваллоу Багровая ночь

Ужасающая вонь канализации скрутила бы тошнотой желудок обычного человека. Это был крепкий, омерзительный коктейль из гнили, застоявшейся воды и смрада длительного разложения.

Тарик поднялся с четверенек там, где соскользнул в медлительные объятья потока сточных вод и выплюнул забившую рот дрянь. Комок с мокрым шлепком ударился в кирпичи плотных стен туннеля коллектора; что-то маленькое и хитиновое, жук-падальщик, которого он чуть не проглотил, стремительно убежал. Он посмотрел назад, в полумрак, поглощавший даже самые слабые металлические отблески его брони — его наплечники и пластины доспеха валялись где-то в четверти лиги позади, у входа в туннель.

Тарик стряхнул маслянистые остатки дерьма и поднялся настолько, насколько позволял туннель. Его тело заполнило все пространство канала, плечами он задевал кирпичи, приходилось неудобно сгибать шею. Чтоб протиснуться в узкий проход, он согнул колени, это все, что мог сделать космодесантник, чтоб поместиться там. Если бы он до сих пор был облачен в керамитовую броню, после пары шагов его бы заклинило в проходе, словно патрон в стволе. За годы службы Золотому Трону, Тарик потерял счет заблудшим мирам, на которые он обрушивался именем Императора, неся с собой свирепость и холодную ярость Орлов Обреченности, и если бы его капитан пожелал, он бы отважился драться и голым. Зубами и когтями, если бы был такой приказ.

Он сплюнул, успокоил дыхание, и, мгновенно сконцентрировавшись, вслушался. За капелью и брызгами падающей воды, за медленным плеском течения слышались голоса: слабый звук, который кто-то, без улучшенных чувств Адептус Астартес мог бы упустить. Дуновение зловонного воздуха донесло до него бормотание. Голоса были неясными, эфемерными, но в них слышался ужас. Тарик кивнул сам себе. Теперь он был близок.

Сжимая болт пистолет его суставы побелели от напряжения, твердые грани и вес оружия в его руке были приятными и успокаивающими. Выставив перед собой короткое дуло, он двинулся вперед, от его ритмичной поступи расходились круги, в которых отражалось слабое свечение органических биолюминов, расположившихся на потолке туннеля. Пока Тарик шел, он напрягал слух, пытаясь поймать звуки своей цели, какой-нибудь случайный шум, который мог бы выдать позицию и предупредить его, но кроме жалкого плача жертв, он ничего не слышал. Не важно, сказал сам себе десантник, по-другому не выбраться из этого воняющего лабиринта. Он там.

После еще сотни шагов, туннель внезапно раздулся в круглый атриум, открытый огромный зал заливало из десятка каналов, каждый из которых, в отличие от этого, был перекрыт тяжелой железной решеткой. Тарик мгновенно осмотрел их, ни одна из них не была взломана. Как он и планировал, враг был пойман в своей норе и попался в западню. Тарик на мгновение замешкался, пробуя на вкус тошнотворный воздух. В этой почти абсолютной темноте внизу, даже его напрягшиеся сверхчеловеческие глаза видели не более чем грубые очертания, а его обоняние было забито зловонием канализации. Шипя от усилия, Тарик выпрыгнул из канала и приземлился на пол зала, семью метрами ниже, всплеск его падения поднял мутную волну. Звук стонов, которые он слышал, подскочил на октаву. В центре зала он увидел гротескную выставку из квадратных клеток с людьми, беспорядочно сваленных друга на друга. Крошечная вспышка детских воспоминаний промелькнула в памяти Тарика: скопление строительных блоков, шатающаяся башня, построенная маленькими ручонками, возносится к небесам.

В ту же секунду, из-под жижи глубиной по колено, появился противник, своей массивной фигурой разорвав жидкость ливнем вонючих брызг. С невероятной скоростью Тарик отреагировал, болт пистолет развернулся к цели, дуло мелькнуло в темноте. Палец Десантника нажал на спусковой крючок и снаряды с воем вылетели из ствола, нацеленные в грудь существа — бесполезно и безрезультатно пролетали мимо него, искрами рикошетя от стен.