Кровавые доспехи

— Я же говорил, что это место странное, — прокомментировал Боря.

Чем ближе я подходил к пирамиде — тем больше иллюзий возникало на моём пути. Змеи, песочные великаны, многорукие гиганты, скелеты — со временем я перестал обращать на них внимание.

Пока в один момент лежащий на земле скелет не вцепился мне в ногу. От неожиданности я невольно вскрикнул и дёрнулся — скелет развеялся.

— Э-это ещё ч-что, — сердце билось в груди как бешеное. Очень давно я так не пугался.

— Иллюзия ожила! — Боря спрыгнул с моей головы и понюхал землю там, где исчез скелет. — Ничего особенного не чувствую.

Интересно, — раздался в голове голос Алисы. — Чем ближе к пирамиде, тем больше иллюзорных аномалий. А теперь они и вовсе начали обретать плотность. Тебе надо быть осторожнее, Арчи.

Я покрепче сжал в руках хаси и медленно продолжил свой путь.

— Жирный жираф, — бросил Боря презрительно. — Ненавижу таких!

Помимо длинношеих гулей в пустыне водилось ещё несколько других видов. И один из них — жирный гуль. У здоровенных тварей был огромный живот, блестящий из-за противного пахучего масла, и ярко-красные соски. Чем больше сосков — тем больше и жирнее гуль. Трёхатрибутовых даже обходить приходилось — они высотой превышали одноэтажный дом. Не хотел бы я столкнуться в бою с такими.

Как только я обошёл жирного жирафа, как его назвал Боря, на меня накинулась стайка мелких острозубых рыбёшек. Я быстро сообразил, что столкнулся с очередной иллюзией — даже в этом странном месте рыбы не плавали по воздуху. Но это только сильнее насторожило меня. И не зря — рыбы облепили моё тело и начали грызть доспех. Точнее — защитную плёнку узора Укрепления Тела.

— Кусаются! — заорал Боря и замахал копытами. Я же вытащил толстую цепь и закрутил её, формируя Белую Сферу, — защитную технику, которой меня обучила Ната.

Только когда все иллюзорные рыбы были уничтожены, мы с Борей вздохнули с облегчением.

— Это место нравится мне всё меньше и меньше, — плаксиво захрюкал поросёнок. — Меня покусали!

— Не надо было расслабляться. Ты же знал, что они могут ожить. Но всё равно сидел и ждал. А ещё умным себя называешь…

— А кто тогда умный? Ты? Тот, кто спорит с маленьким беззащитным поросёнком? Да тебя любой человек засмеёт, если узнает.

— Тебе нельзя с Лулу общаться, — проворчал я. — Слишком остр на язык стал, свин мелкий.

— Не мелкий, а молодой и красивый. В отличие от тебя. У тебя даже волосы белые, как у старика! И лицо не такое красивое, как у меня.

— Тихо.

Боря заткнулся, а я прислушался. Повернул голову вправо и прищурился. Издали к нам приближался столб песка, и в нём я различил лошадей и всадников. Очередная ожившая иллюзия, решившая нас прикончить.

— Бежим!

Я выхватил три хаси и рванул в сторону пирамиды, больше не заботясь об осторожности. Моё чутьё подсказывало, что всадники смертельно для нас опасны.

Взрыв!

Передо мной разверзлась земля, и из образовавшейся дыры медленно вылез гигантский скорпион. Я прыгнул, выпустив из стоп немаленькую порцию чакры. За мной взметнулась песчаная пыль, я приземлился на твёрдый панцирь скорпиона и снова оттолкнулся, используя левую ногу как опорную. Узор Усиления и выброс чакры помогли мне взмыть в воздух, а снизу раздался треск расколовшегося панциря и сразу следом — гневный вой скорпиона.

— Мы летим! — весело заорал Боря.

Но я не разделял его хорошего настроения — земля на том месте, куда я падал, вспучилась. Из песка выбирались жуки с чёрными панцирями, каждый из которых был размером с большую черепаху. Сотни метров вокруг покрывали копошащиеся насекомые, и я стремительно летел к ним.

— А-а-а! — Боря вцепился мне в волосы.

Я максимально разогнал внутри себя чакру и сконцентрировался. Я должен использовать всю полученную силу Трибуса, чтобы выжить.

Я помогу, — коротко бросила Алиса.

Перед моими глазами некоторые жуки начали вспыхивать зелёным или жёлтым цветом. Это Алиса указывала на места, от которых я мог бы оттолкнуться. Но каждый из жуков не задерживался дольше, чем на секунду-две, в удобном для меня положении. Зелёный — поверхность ровная, идеальная для прыжка. Жёлтый — жук в не очень удобном положении, но прыжок всё равно возможен.

Я рухнул на загоревшийся зелёным панцирь и оттолкнулся. Хитин взорвался под моими ногами, из жука брызнула желтоватая вонючая кровь. Но я в это время уже был в воздухе.

— У-а-а! — Боря продолжал вопить.

Прыжок. Прыжок. Прыжок.

Я прыгал по жукам на огромной скорости, с трудом успевая наступать на пригодные для отталкивания панцири. Жуки непрерывно шевелились, поэтому было очень трудно подгадать удобный момент.

После каждого прыжка я оставлял позади себя взорванного в ошмётки жука. Но данный метод передвижения был крайне чакрозатратным. Будь я Деусом, то запаса чакры хватило бы от силы на десять прыжков.