Кровавые поля

Всадники обменивались мехами с вином, делали ставки, рассказывали о своих подвигах на охоте. В центре ехал Магон, стройный мускулистый воин, от которого так и исходила энергия. Естественно, большинство офицеров старались оказаться как можно ближе к брату Ганнибала, но именно Сафон скакал справа от Магона. Место слева сумел занять Куттин. Ганнон обменялся приветствиями с Магоном, однако не пытался заслужить его благосклонность и не ловил каждое слово. Ганнон никогда бы в этом не признался, но он боялся сказать что-нибудь не то. Слишком часто юноша попадал в трудное положение с Ганнибалом, а потому не хотел рисковать еще и с Магоном. Поэтому он остался рядом с Бостаром и Замаром чуть позади основной группы всадников. В их компании он чувствовал себя совершенно спокойно.

– Здесь всё как дома, брат, верно? – радостно спросил Ганнон. – Как в те дни, когда мы вместе охотились неподалеку от Карфагена.

– Точно, – со смехом ответил Бостар.

Ганнон повернулся к Замару, которого не смущал холод, – поверх туники с коротким рукавом он накинул лишь легкий плащ.

– Неужели тебе не холодно? – спросил юноша.

Тот пожал плечами.

– У нас в горах зимой стоит такая же погода. Скоро станет теплее. Из чего не следует, что я не хотел бы почувствовать африканское солнце на своем лице. Но здесь гораздо лучше, чем просиживать задницу в лагере. Охота поможет прочистить мозги, а если на то будет воля богов, сегодня вечером мы наполним животы жареной свининой.

От этой мысли у Ганнона потекли слюнки.

К тому моменту, когда они подъехали к подножию огромного гористого мыса, уходящего в Адриатику, вперед уже были высланы галлы с собаками. Потом они много часов поднимались вверх по склонам – лошадей им пришлось вести в поводу. Ганнон сильно проголодался, но его не покидало прекрасное настроение, и он с удовольствием болтал с Бостаром и Замаром. Надежда добыть свежего мяса становилась все более реальной, и вскоре собаки выгнали кабана средних размеров. Магон спешился и вонзил ему в грудь копье. Двое галлов остались его разделать и приготовить мясо к возвращению охотников.

Остальные продолжали подниматься вверх; они разошлись между деревьями, образовав длинную линию: Магон в центре, рядом с ним Сафон, остальные по обе стороны от них. Ганнон и Бостар ехали позади и слева от Магона; Замар оказался довольно далеко справа. Братья тыкали копьями в густой кустарник, прислушивались к крикам галлов и лаю собак и разговаривали. Казалось, боги ответили на молитвы Ганнона. Когда в начале зимы армия разбила лагерь, он рассчитывал, что у него будет много возможностей поговорить с Бостаром. Однако все получилось иначе. Вот почему юноша с особенным удовольствием беседовал сейчас с братом. Однажды он уже спрашивал у Бостара о Сафоне, но так и не получил ответов. Быть может, наступил подходящий момент?

– Значит, Сафон в хороших отношениях с Магоном?

– Похоже на то, – ответил Бостар, который постарался, чтобы его голос не прозвучал раздраженно, но у него не получилось.

Брат слишком загордился, решил Ганнон, и отношения между Сафоном и Бостаром стали совсем плохими. Он не был уверен, что причина заключалась именно в этом, но не удивился. Враждебность старших братьев по отношению друг к другу не вызывала у него сомнений с тех самых пор, как он вернулся в армию Ганнибала.

– Сафон теперь много времени проводит с ним?

– Он пытается. Магон – занятой человек, но Сафон настойчив. Тут ему следует отдать должное, – добавил Бостар.

– Он всегда хотел быть первым, верно? Самым популярным. Однако всякий раз у него что-то идет не так…

– Шло не так, – уточнил Бостар. – Мы оба произвели на Магона хорошее впечатление в битве при Требии, но только Сафон стал постоянно искать встреч с ним. И с тех пор не останавливался.

– А почему ты не делаешь того же?

Бостар презрительно фыркнул.

– Я так не поступаю, брат. Ты же знаешь.

Справа послышались взволнованные возгласы и громкий лай собак, и братья переглянулись.

– Кажется, у нас появится такой шанс, – с улыбкой сказал Ганнон.

– Так и есть, но мы должны оставаться на своих местах, чтобы добыча не ускользнула.

Юноша скорчил недовольную гримасу, но он понимал, что Бостар прав.

– Мы хотя бы увидим эту проклятую добычу?

– Верь богам, братишка, – посоветовал Бостар, нырнув под низкую ветку.

– Я уже не маленький, – предупредил Ганнон, но в его голосе не было гнева, который наверняка появился бы, если бы то же самое сказал Сафон. Ганнон всегда чувствовал любовь Бостара, а старший брат постоянно хотел доминировать.

«Почему Сафон не может быть таким, как Бостар?» – печально подумал он.

Они проехали мимо каменного дуба, в который ударила молния, и его почерневший ствол и ветви являли поразительный контраст с зеленью, уже появившейся на других деревьях. Это дерево напомнило Ганнону труп среди живых.

– Ты веришь Сафону? – внезапно вырвалось у него.

Бостар повернул голову.

– Верю ли я Сафону?

«Дерьмо, мне следовало помалкивать», – подумал Ганнон, но слова уже были произнесены, и он решил не отступать.

– Да.

– Странный вопрос.