Кровавые следы. Боевой дневник пехотинца во Вьетнаме.

Мы оставались на посту прослушивания большую часть следующего дня, изображая наблюдательный пост. Солнце изжарило землю, когда мы вернулись в роту. Линия периметра была плоской и голой, по-видимому, там поработали бульдозеры. Наши ячейки находились, по меньшей мере, в тридцати метрах друг от друга, в два раза дальше обычного, потому что местность была открытая, с хорошей видимостью между всеми позициями. Также был хороший обзор вперед во всех направлениях, до самой границы зарослей.

С учетом открытой местности и хорошего обзора я был более чем озадачен, когда нашёл на дне своей ячейки мину-ловушку, сделанную из ручной гранаты. Сначала мне показалось, что это просто граната отцепилась у кого-то с пояса, и всё. Никто, однако, не терял гранат, и все, включая и Фэйрмена, настаивали, что дело серьёзное. Наша ячейка оставалась пустой на ночь, и, по-видимому, парни, охраняющие соседние ячейки, малость ослабили бдительность. Граната была почти полностью зарыта в землю рычагом вниз. Нельзя было понять, нет ли под ней ещё одной или не скрыто ли что-то ещё в земле, там, куда надо встать, чтобы добраться до гранаты. Некоторое время мы стояли там, обдумывая ситуацию. Джилберт косил, а Фэйрмен ругался. Затем мы вернулись к сути проблемы и стали обсуждать различные подходы и методы обезвреживания мины. Все они выглядели лотереей. Я про себя взвешивал — рискнуть всем ради спасения своей ячейки или схватить инфаркт или тепловой удар, копая новую. Осторожность победила. Хьюиш, который втайне мечтал стать подрывником, дал мне один из своих блоков С-4. Взрыв уничтожил гранату вместе с моей ячейкой, превратив её в широкую, но мелкую яму.

По всем признакам этот случай должен был стать поводом задуматься. Если они могли безнаказанно пробраться и устроить подобное, то почему они ещё не убили меня посреди ночи? Что их могло от этого удержать в ближайшем будущем? Ситуация должна была бы встревожить меня гораздо больше. Однако, я, молодой дуралей, больше переживал о том, что придётся рыть новую ячейку, чем о том, что кто-то подложил мне адскую машину, которая могла бы оторвать мне ноги.

Фэйрмен после взрыва отирался поблизости, чтобы давать мне советы, насколько глубокой мне отрыть новую ячейку и сколько усердия вложить в проект. Затем он сменил курс и решил, что раз у меня нет ячейки, то я могу присоединиться к Уиллу Смиттерсу на посту прослушивания. Предложение выглядело пугающе. Смиттерс пробыл во Вьетнаме вдвое меньше меня. Мы оба были невежественными новичками. Нам предстояло отправляться на индейскую территорию, одним, ночью, и я за старшего. Что-то в этом сценарии явно было не так. Может, легче было бы меня просто застрелить?

Смиттерс был из молодого пополнения, симпатичный парень из Теннесси, шатен со всегда уложенными волосами, хотя я ни разу не видел, чтобы он пользовался расчёской. Так было даже после того, как он целый день носил каску. Рот у него частенько был полуоткрыт, как у рыб или у Джеймса Дина в кино.

Ночь прошла без событий, если не обращать внимания на мои нервы. Всё было совсем не так, как в предыдущую ночь. Поскольку меня назначили старшим, я не мог действовать вслепую. Я должен был обдумать, какой дорогой идти, где может найтись хорошее место для остановки, не произведём ли слишком много шума, и что нам делать, если мы заметим противника, или — что ещё хуже — он заметит нас. Ситуация определённо заставила меня поволноваться.

Мы потащились в путь, но не на требуемые сто метров. Метров через семьдесят мне показалось, что, хотя мы не так уж и далеко, но между нами и периметром столько плотной растительности, что мы фактически отрезаны от остальных. Ощущая себя оторванным и уязвимым, я принял командирское решение, что поскольку семьдесят метров — это почти сто, мы остановимся и устроим пост прослушивания прямо здесь. Смиттерс, похоже, не вполне признавал во мне командира, отчего я ещё настойчивее заявил, что знаю, что делаю. Для меня это была страшная ночь, даже несмотря на то, что все наши доклады состояли из двух щелчков. Когда она, наконец, закончилась и нам разрешили вернуться к роте, мне сильно полегчало. Признаюсь, я немного гордился, что руководил патрулём. Мне казалось, что я всё сделал правильно. Некоторые такие задания, типа идти головным или постов прослушивания, требовали лишь немного здравомыслия, силы воли и решительности, и никаких специальных навыков вроде чтения карты.

Одним из моих тайных страхов было то, что Фэйрмен может заставить меня ориентироваться по карте во время патрулирования. Мы бы закончили маршрут в Малайзии. Я не умел читать карты на пехотной подготовке в Штатах, а карты во Вьетнаме были ещё хуже, они были абсолютно непостижимы! Если там не стояла большая точка со стрелкой и надписью «Вы находитесь здесь», они находились выше моего понимания. К счастью, карту мне ни разу не давали.