Появился ещё один джи-ай, без папки, который тоже обратился к унтер-офицеру. Затем он повернулся к нам и спросил «Рядовой Роннау здесь?» К счастью, оказалось, что этот парень — Боб Ривз, один из моих лучших школьных друзей. Он служил шифровальщиком в 121-м батальоне связи и провёл во Вьетнаме уже несколько месяцев. Когда я понял, что это Боб, мне сразу полегчало. Услышав своё имя, я уж подумал, что он сейчас назначит меня пилотом вертолёта или командиром танка. Боб рассмеялся, когда я рассказал ему историю с медиками, но не похоже было, чтобы он сильно удивился.
Боб устроился лучше всех, кого мне довелось встретить. Он жил в сорокаместной палатке вшестером с пятью другими парнями. У них было освещение, электричество, много москитной сетки и небольшой холодильник. Они даже завели домашнюю собаку по имени Трэвис.
В школе Боб был любимцем девушек, высоких красивый шатен с карими глазами. У него всегда была подружка. Вьетнам не стал исключением. Одалживая джип, он регулярно посещал близлежащую деревушку, где встречался с третьей дочерью местной крестьянки. По-видимому, он не мог выговорить её имя, а она уже устала его учить. Так или иначе, они сошлись на том, что он будет звать её Трес. Боб потягивал номер три.
Недавно он получил посылку с печеньем и вещами от моей мамы, которой был, очевидно, очень благодарен. Как и большинству солдат, ему тут было тоскливо, и он скучал по большому миру.
— Я бы лучше остался без еды, чем без почты, — сказал он мне.
Мы прошлись по той части лагеря, где жил Боб, чтобы всё посмотреть. На обратном пути мы встретили идущего навстречу джи-ай. Когда мы разминулись, Боб шёпотом сообщил мне, что парень, которого мы только что видели — один из тех, что подхватил неизлечимый триппер. Его держали на карантине и не должны были отпустить домой, чтобы зараза не распространилась по всем Соединённым Штатам. Эту болезнь называли чёрной гонореей.
Я был потрясён и обернулся, чтобы глянуть ещё разок. Этот парень был легендой. Любая лекция о венерических заболеваниях упоминала о его неизлечимом триппере и вреде неупотребления резинок. Увидеть его было всё равно, что увидеть Каспера-привидение и узнать, что он существует.
Нам также говорили, что выделения, вытекающие из члена этого парня, были не обычной гнойной жидкостью, обычно сопровождающей гонорею. Они были густыми, чёрного цвета, словно отработанное моторное масло. Таким образом, отлить для этого солдата было всё равно, что выссать осколки бритвенного лезвия. Мораль была в том, чтобы беречь свой член, использовать презерватив и всё такое. А если вы хотите прокатиться без седла, то делаете это на свой страх и риск.
В тот вечер мы пили пиво и смеялись до глубокой ночи. Веселее проводить время во Вьетнаме мне ещё не приходилось.
На следующий день восьмерых из нас назначили сопровождать колонну грузовиков из Ди Ан в Бьен Хоа и обратно. Сперва нас послали в оружейную за оружием. Клерк выдал каждому из нас по винтовке М-14. Это были неподъёмные железяки, не слишком сложно устроенные по сравнению с М-16, которые мы рассчитывали получить, раз уж мы наконец вступили в ряды дивизии.
Клерк оказался шутником из южных штатов, который, прежде, чем выдать винтовку, непременно пытался угадать, откуда каждый из нас родом. Такое у него было хобби. Во мне он предположил уроженца Новой Англии, потому что на мне не было и намёка на загар. Потом он сузил выбор до Вермонта, потому что я высокого роста. Вот незадача. Все остальные его предположения тоже были мимо. Про себя он сказал, что его родина — Джовджа, как он это сам произносил. Он поглядел на меня бессмысленным взглядом, когда я спросил, далеко ли это от Атланты.
Мы получили по одному пустому магазину, но не получили патронов. Магазин создавал впечатление, что оружие полностью снаряжено, но боевые патроны нам выдавать не полагалось. Такие у него были инструкции.
За углом посреди комнаты была сложена беспорядочная куча взрывчатых предметов высотой в пять футов. В ней были гранаты, мины, миномётные снаряды и даже противотанковая ракета, торчащая на вершине кучи, словно гигантская свечка на праздничном торте. Всё это барахло выглядело неуместно среди ровных рядом винтовок и аккуратно сложенных ящиков с патронами. Клерк сказал нам, что это контрабанда, которую отобрали у джи-ай, отбывающих из Ди Ан в большой мир. Одному Богу известно, что они собирались делать со всей этой ерундой на улицах Америки. Сомневаюсь, что сами это знали, или вообще имели внятные мысли на этот счёт.
Через полчаса мы взяли свои винтовки, и наш конвой направился в сторону Бьен Хоа. Поездка по сельской местности стала приятной переменой обстановки. Наши двух-с-половиной-тонные грузовики были пустыми, если не считать двух человек в кузове каждого. Нам и впрямь ни к чему были патроны для охраны груза, которого не было. Ситуация начала приобретать здравый смысл.