Кровавый долг (ЛП)

Я дико ненавидела создательницу Тейлор, но ничем не могла помочь подруге. Моя работа обязывала меня следить за соблюдением закона в отношениях вампиров с людьми и пресекать жестокое обращение. Но жестокое обращение вампиров с другими вампирами не попадало ни под один закон. Власти не волновало, что вампиры творили друг с другом, и нам было строго запрещено вмешиваться в их отношения.

Одно время я пыталась вставлять палки в колеса профессиональной деятельности Селесты, выискивая даже самые мелкие нарушения, но из-за этого она только хуже обращалась с Тейлор, и мне пришлось остановиться. Я оставила Селесту в покое, и Тейлор иногда разрешали «ускользать» ко мне, чтобы излить душу и рассказать об ужасах ее жизни.

Я повесила в свободной спальне у себя дома светонепроницаемые шторы и закрыла окна алюминиевой фольгой для усиления защиты от света, так что Тейлор иногда могла проводить время со мной, но Селеста никогда не отпускала ее надолго. Она могла вызвать Тейлор в любое время, причем её контроль сознания был настолько полным, что если Тейлор не отвечала на призыв своей создательницы, то корчилась от боли. Таким образом, не считая редких встреч, мы с Тейлор практически не виделись.

Честно говоря, наверное, было хорошо, что Тейлор не могла остаться со мной навсегда. Несмотря на изначальное утверждение Селесты о том, что у Тейлор есть «потенциал», моя лучшая подруга стала, вероятно, самым хреновым вампиром из всех существовавших. Она не могла никого очаровывать, а потому обеспечить себя достаточным для выживания количеством крови. Конечно, с ее-то внешностью многие согласились бы стать донорами, но Тейлор не могла заниматься глэм-сексом и не хотела оказывать сексуальные услуги за кровь. Я ее не винила — она не должна была становиться проституткой, даже для того, чтобы выжить. Существовали и другие, менее законные способы кормиться, и, будучи вампиром, она могла бы брать то, что ей надо, силой. Но Тейлор не делала этого, она просто не была такой, и этим отличалась от всех остальных вампиров.

Некомпетентность в новой жизни (или смерти, если вам угодно) тяжело отражалась на моей лучшей подруге. Тейлор всегда была лучшей во всем, но быть вампиром ей не удавалось, и с этим ей теперь придется жить вечно. К сожалению, будучи отстойный вампиром, она постоянно голодала, и вот тут сгодилась я. Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал мне, что я стану добровольно кормить вампира, я бы рассмеялась ему в лицо. Однако я не могла сидеть и смотреть, как моя лучшая подруга голодает, тем более что всё это — моя вина.

— Скажи мне, — я нежно похлопала ее по коленке. — Просто скажи, Тейлор. Она снова избила тебя?

Тейлор покачала головой, и ее длинные черные волосы всколыхнулись от этого жеста.

— Если бы. К избиению я уже привыкла. — Она шмыгнула носом. — Знаешь, когда я была человеком, у меня не было ни одной травмы. Даже переломов. А сейчас все кости в моем теле были сломаны по нескольку раз. Конечно, переломы практически сразу заживают, но это больно. Безумно.

— Знаю, — просипела я. Боже, как же я ненавидела эту жестокую сучку Селесту! Если бы Тейлор была человеком, и кто-то избивал её, мы бы получили судебный запрет и переехали в другое место. Но в мире вампиров всё было так: либо ты сожрешь, либо тебя сожрут, и Тейлор находилась в самом низу этой пищевой цепочки.

— Как бы то ни было… — Тейлор глубоко вздохнула. — К Селесте приехали какие-то важные гости. Несколько важных вампов из другого штата, и она хочет произвести на них впечатление, особенно на одного из них, Родерика. Думаю, он, вроде как, самый главный из них.

— Да… — Я не была уверена, к чему клонила Тейлор, но знала наверняка, что мне это не понравится.

— Так вот она… она… — Глаза Тейлор снова наполнились кровавыми слезами. — Она одалживает меня. Точнее, она отдала меня этому Родерику на неделю и сказала, что он может делать со мной все, что хочет. И он… — Она покачала головой. — Я даже не могу рассказать тебе обо всем, что он заставлял меня делать. Он увлекается БДСМ и связывает меня, чтобы я не смогла сбежать, пока он… он… — Она прикрыла глаза ладонью.

— Ох, Тейлор. — Я схватила ее за другую руку и не жаловалась, когда она стиснула ее так, что хрустнули мои кости.

— Самое худшее в этом — секс. Родерик говорит, что я его шлюха. И то, что он делает со мной… и заставляет меня делать с ним… — Она покачала головой, не в силах продолжать. — Я просто… чувствую себя такой грязной. В такие моменты мне хочется умереть, но это невозможно. Я думала о том, чтобы не заходить домой после восхода, но Селеста каждый раз узнает о моих намерениях и заставляет меня вернуться.

— Тейлор, нет! — Я была шокирована стремлением моей подруги покончить жизнь самоубийством, даже несмотря на ее обстоятельства. — Нет, ты не можешь так поступить. Даже не думай об этом.