«Кровавый карлик» против Вождя народов. Заговор Ежова

И следователь, и заключенный согласились, что все большевики должны подчинить свою волю и свои дела воле и идеям партии. Они согласились, что необходимо остаться в партии, даже если Сталин потребует ложных признаний с целью упрочения Советской власти (выделено мной. — Л.Н.).

— Я довел его до того, что он начал рыдать, — говорил мне Слуцкий. — Я рыдал с ним, когда мы пришли к выводу о том, что все потеряно, что единственное, что можно было сделать, — это предпринять отчаянное усилие предупредить тщетную борьбу недовольных «признаниями» лидеров оппозиции» [31, с. 179].

Итак, попробуем реконструировать позицию Слуцкого. Предположим, что Мрачковский прав и из начальника ИНО «еще не вытравили всю душу». Тогда мы увидим верность революционному прошлому и веру в коммунистическую партию. При этом отсутствие особенных симпатий к Сталину и понимание того, что в реальности второй половины 30-х другого лидера у них нет. Добавим к этому человеческие качества Слуцкого — хитрость и изворотливость.

И вот именно этот человек в декабре 1936 года сообщил Кривицкому о готовящемся соглашении Москвы и Берлина: «На этот раз дела обстоят серьезно. Вероятно, осталось только три или четыре месяца до заключения соглашения с Гитлером. Не сворачивай свою работу окончательно, но притормози активность… Заморозь работу своих людей в Германии. Придержи своих агентов, переправь их в другие страны, заставь их переучиваться, но помни, происходит изменение политики! — И чтобы окончательно рассеять мои сомнения, сказал с ударением: — Это теперь курс Политбюро…» [31, с. 187].

Весной 1937 года Кривицкий был в Москве, и в этот момент Слуцкий снова познакомил его с наиболее секретным… донесением из Германии. «Суть новостей заключалась в том, что проект соглашения между Сталиным и Гитлером заключен и доставлен в Москву Канделаки, секретным эмиссаром Сталина в Берлине.

Давид Канделаки, выходец с Кавказа и земляк Сталина, официально состоял советским торговым представителем в Германии. В действительности он был личным посланником Сталина в нацистской Германии. Канделаки в сопровождении Рудольфа! (псевдоним секретного представителя ОГПУ в Берлине) как раз вернулся из Германии, и они оба быстро были доставлены в Кремль для беседы со Сталиным. Теперь Рудольф, который подчинялся Слуцкому по заграничной разведывательной службе, достиг такого положения с помощью Канделаки, что был направлен непосредственно с докладом к Сталину через голову его руководителя… Канделаки добился успеха там, где другие советские разведчики оказались бессильными. Он вел переговоры с нацистскими лидерами и даже удостоился личной аудиенции у самого Гитлера» [31, с. 198].

В этих рассказах только половина истории — правда, а другая — нет. Правда то, что Канделаки действительно был представителем Сталина в Берлине. Правда то, что он вел там переговоры с немцами. Правда то, что в апреле 1937 г. он вернулся в Москву. Но все остальное — ошибка или дезинформация. Никакой встречи с Гитлером не было. Никакого соглашения с Германией не было. Факт этот достаточно подробно изучен советскими и российскими исследователями. В работе «Сталин и НКВД» я сравнивал сообщения Слуцкого и реальный ход переговоров, показывал внутриполитический контекст тех событий [74, с. 121–122]. Дополню сейчас рассказом Судоплатова о встречах Канделаки и Шахта: «Личные высказывания Шахта о заинтересованности влиятельных финансово-промышленных кругов Германии в экономическом сотрудничестве с Советским Союзом, подтвержденные по линии разведки (!!! выделено мной. — Л.Н.), способствовали тому, что у Сталина и Молотова родилась иллюзия о возможности длительного мирного сосуществования с Германией на почве экономических связей. Такие люди в Германии были, но, как выяснилось вскоре, их экономическое и политическое влияние на Гитлера оказалось не столь… значительным» [34, с. 80].

Обратим внимание — Судоплатов подтверждает политический характер переговоров Канделаки и Шахта, подтверждает, что Кремль вел переговоры «серьезно», подтверждает, что разведка (по контексту рассказа — ИНО НКВД) подтвердила серьезность намерений Шахта (то есть Слуцкий о переговорах знал). Но — все закончилось неудачей, потому что Шахт не смог переубедить Гитлера. Канделаки расстреляли в 1937 году.

Тогда что такое рассказ об успехе миссии Канделаки: домыслы, фантазии или дезинформация? И кому принадлежит эта «версия»?