Кровавый корсар

«Нет, в грации ему отказать нельзя, — подумал Марух. — Когда хотят, эти штуки могут двигаться…»

— «Опаленный», — протрещало в воксе, — доброй охоты!

Септимус снова улыбнулся.

Люк открылся. За ним стояли три раба в мантиях с клобуками. На груди смертных слуг драгоценными золотыми нитями была вышита когтистая клешня — эмблема Красных Корсаров. Лица рабов скрывали капюшоны, но головы подобострастно кивали.

— Приветствуем, Живодер, — сказал первый. — Добро пожаловать на «Яд первородства».

Вариил оставил привычку носить шлем. Несмотря на страх, который внушала людям железная маска, с годами апотекарий заметил, что его собственное лицо пугает смертных куда больше. Возможно, дело было в глазах, светлых, как лед над полюсом. Такой цвет часто ассоциировался в мифах с нечеловеческими способностями, однако это оставалось лишь догадкой. На самом деле вопрос никогда не занимал его настолько, чтобы попытаться узнать ответ.

— Вам известно, зачем я здесь? — спросил апотекарий.

Головы под капюшонами снова закивали.

— Думаю, что так, господин. Вокс-послание было искажено помехами из-за шторма, но в нем говорилось о генных хранилищах, не так ли?

— Да, — подтвердил Живодер. — И у меня каждая минута на счету.

Мы проводим вас к хранилищам геносемени.

— Благодарю, — улыбнулся Вариил.

Улыбка его была не теплее, чем взгляд, но она заставила рабов пошевелиться.

Пока они шли по сводчатым коридорам, апотекарий заметил, как много дополнительных светильников установили техножрецы тирана с тех пор, как Корсары присвоили себе «Эхо проклятия». Одним из самых явных признаков преображения корабля в «Яд первородства» оказалось количество ламп, на скорую руку прикрученных к стенам и потолку. Их свет был куда ярче, чем могла бы вынести команда любого из судов Восьмого легиона.

Вариил понимал, что от этого нововведения Талос избавится прежде всего. Апотекарий однажды из праздного любопытства забрел на Черный Рынок. Теперь он легко мог вообразить, как мародеры из числа рабов Повелителей Ночи разворовывают эти светильники, торгуют ими, вытаскивают из них аккумуляторы или просто разбивают по злобе.

Коридоры корабля покрывал толстый слой грязи, что мало удивило Живодера. Вариил уже давно привык к тому, как небрежение превращает судно в летающую помойку. Красные Корсары владели «Эхом проклятия» уже шесть лет, так что у несчастного корабля было достаточно времени, чтобы прогнить и зарасти мусором.

Через несколько минут Вариил вытащил болтерный пистолет и хладнокровно выстрелил троим своим спутникам в спину. Благодаря их мантиям крови было не так уж и много — одежда удержала внутри куски взорвавшейся плоти, как шелковый мешочек удерживает жидкую овсянку. Вариил оставил недобитых рабов корчиться и истекать кровью на полу, не дожидаясь, пока каша из разодранных внутренностей просочится сквозь ткань.

Боковая дверь скользнула в сторону, и оттуда высунулась женщина-офицер в мундире.

— Мой господин?

Ее глаза тревожно расширились.

— Какое у тебя звание? — спокойно спросил Вариил.

— Что случилось, господин? Вы не ранены?

— Какое у тебя звание? — повторил он.

Женщина наконец-то оторвала взгляд от изуродованных тел и шагнула в дверной проем. Апотекарий увидел знаки различия прежде, чем она заговорила.

— Лейтенант Терция, госпо…

Болтерный пистолет Вариила рявкнул ей в лицо. Выстрел разнес затылок смертной, плеснув мозгом и костным крошевом в комнату у нее за спиной. Безголовое тело сложилось пополам со странной благопристойностью, аккуратно упав на пол и заблокировав автоматическую дверь. Люк в попытке закрыться то и дело натыкался на бедро убитой. Вариил двинулся дальше.

Мостик располагался довольно далеко, на несколько палуб выше, зато там можно было бы решить все проблемы. Живодер искал офицера высокого ранга. Эти отбросы не могли принести пользы.

Не прошло и тридцати секунд, как Вариил, поднявшись по лестнице на следующий уровень, нос к носу столкнулся с пожилым человеком в мантии с откинутым капюшоном. Кожа старика была нездорового желтушного цвета, и от него так и несло пожиравшим его изнутри раком.

Но у смертного были черные глаза — сплошной зрачок без склеры и радужки.

— Мой господин? — вопросительно проговорил человек, пятясь от уставившегося на него воина.

— Аиша? — спросил апотекарий. — Аиша Нострамо?

Рувен коротко приказал служителям убираться. Хотя ему приходилось видеть куда худших дегенератов за годы, проведенные у магистра войны, рабы Этригия всегда казались ему особенно неполноценными. Их служба новому навигатору, по мнению мага, ничего не меняла.

Хлориновая вонь, поднимавшаяся от их пропитанных антисептиками повязок, оскорбляла его чувства. Как будто бинты и пластырь способны были защитить от варпа.

— Покои госпожи, — шептали рабы шепелявым хором, — не для посторонних. Не для вас.

— Убирайтесь с дороги, или я всех вас прикончу.

Вот, казалось бы, куда уж яснее? Чтоб подчеркнуть свои слова, он навел на них колдовской жезл. С навершия ухмыльнулся деформированный череп ксеноса.

И все же они не сдвинулись с места.

— Пропустите его, — раздался голос навигатора из настенного вокса.