Кровавый песок

— Сиди и помалкивай. Сейчас ты и твои орлы — сотрудники Генпрокуратуры. Ксивы я вам сделал. Я сказал Николаеву, что для него сейчас задача номер один — немедленная помощь в работе с Шайдлеком. И чтобы никакого ФСБ и прочих ублюдочных разведок. Впрочем, он и сам теперь их как огня…

— Но как вы его все-таки убедили? — не отставал Денис.

— Это как два пальца об асфальт. Я сказал ему, что дело на него не закрыто, и что один из вас, то есть, один из моих помощников, будет продолжать расследование. Он не знает, кто именно, и на всякий случай, боится всех.

Денис оглянулся. Демидыч мирно спал. Коля Щербак агрессивно решал кроссворд. С горизонталью он уже разделался.

— Кошмар, — пробормотал Денис. — А если ваш Николаев нас грохнет? Всех троих?

— Не говори ерунды. Николаев — генерал. Он держится за свои лампасы, как… ладно избежим нецензурных метафор.

— Мой дядя тоже генерал, — обиделся Денис.

— Твой дядя, перед тем как стать генералом, выпил для храбрости из моего сейфа центнер всевозможных напитков.

— У него на это ушло лет пять.

— Неважно. Николаев не убийца.

— Он может и не убийца. А его адъютант? Он ведет исключительно здоровый образ жизни.

Турецкий перевел взгляд вправо. Дюжий старлей Селиверстов пил томатный сок.

— Вряд ли, — сказал Турецкий.

— Почему? А на фига он тогда тут вообще нужен?

— Он будет конвоировать Селиверстова. Николаев сказал — непревзойденный спец. Кстати, забыл тебе сказать. Собственно, не забыл, но не хотел огорчать раньше времени. В Генпрокуратуру из ГУБОПа на тебя пришла какая-то жуткая бумага, хотят за задницу брать. Чем ты им так насолил? Небось, выяснили, что прикарманил пару миллионов народных денег? — засмеялся Турецкий, даже не подозревая, насколько близок к истине.

Денис схватился за голову.

Ясный — Новосибирск. Шайдлек

Вечером того же дня, в 16.50 на военном аэродроме Новосибирска все пассажиры пересели в вертолет и отправились уже непосредственно в Ясный. В 18.25 вертолет приземлился на замаскированной площадке неподалеку от Ясного. Прибывших уже ждали два джипа «черокки».

— Здравия желаю, товарищ генерал, — обратился к Николаеву, молодой мужчина в штатском. — Майор Долгов, буду помогать вам на месте, — туманно пояснил он свои функции.

Через четверть часа джипы остановились у серого и мрачного пятиэтажного здания. За всю дорогу, Грязнова-младшего и Турецкого больше всего удивило качество местных дорог. Даже в Москве на правительственных трассах нет-нет да и встретится ямка, из-за которой нет-нет да и подпрыгнет сановное седалище, обладатель которого с укоризной посмотрит на своего водителя. А здесь, Бог знает в каком захолустье, где машины-то практически не ездят, дороги были совершенно идеальными. В советское время, конечно, можно было бы предположить, что асфальт заново выложили буквально накануне, к приезду высоко начальства. Но это бы и было заметно. А тут…

Зайдя в центральную дверь, московская делегация оказалась в длинном и узком коридоре, по бокам которого, вопреки обычному, не было никаких дверей.

— Разрешите поинтересоваться, товарищ генерал? — спросил Долгов у Николаева.

— Попробуйте, — сухо ответил тот.

— Что это за человек? Я пытался найти на него досье, но его нет ни в одной базе данных… О нем совершенно ничего не известно, кроме того, что его все зовут Шайбин. Не правда ли, мало что говорящее имя.

— Правда. Но это не мудрено. Ваш Шайбин — это один из самых классных спецагентов в мире. Во всяком случае, был таковым. В свое время я сделал все возможное, чтобы стереть с лица земли все данные о том, что он когда-то существовал.

Долгов бегло просмотрел единственную страничку, которая даже не была исписана до конца.

— Но здесь даже нет ни одной фамилии! Я же буду выглядеть полным болваном!

— Это не ваше дело, как вам выглядеть. Говорите, что написано, и он вас прекрасно поймет! — рявкнул Николаев.

— Сейчас главное заставить его сотрудничать с нами, — негромко напомнил Денис.

— Жизненно необходимо, — хмуро подтвердил Николаев. — В буквальном смысле.

Они прошли весь коридор и уперлись в железную дверь с цифровым замком. Долгов открыл ее, потратив на это полминуты и жестом руки пригласил, всех в комнату.

Это было темное помещение прямоугольной формы. Тусклый свет двух галлогеновых ламп направлялся в потолок и рассеивался. В углу стоял небольшой письменный стол, а вдоль стен были расставлены стулья. Одна из стен этого мрачного помещения была практически полностью стеклянной и сквозь нее виднелась другая комната, такая же прямоугольная и столь же тускло освещенная. В ней за длинным столом сидел немолодой человек с длинными и черными с редкой проседью волосами. Его руки и ноги были закованы в наручники.

Это был Шайдлек.

— Сильно изменился, — проговорил Николаев, подойдя к стеклу и внимательно всмотревшись в человека по ту его сторону. — Майор, — обратился он к Долгову после небольшой паузы, — вам необходимо склонить его к сотрудничеству. Можете обещать ему все что угодно, мы можем подписать с ним бумаги, в которых за его услуги ему будет обещано помилование…