Читаем Кровавый песок полностью

Кровавый песок

— Не стоит! — улыбнулся Володин, брюнеточка ему начинала нравиться все больше и больше. — Если уж вас так это беспокоит, позже угостите меня кофе. Хм… Латте, мокко, капучино — что вам больше нравится. Будем в расчете.

— Правда?

— Правда!

—Я не хотела, чтобы кто-то из-за меня рисковал жизнью. Мне, честно, было очень стыдно! Места себе не находила все это время. Я выплыла… А Вы могли погибнуть из-за меня!

«Хм… Совпадение, или ничего не поняла? Из-за малой дозы?»

— Все хорошо, что хорошо кончается, — повторил Володин. — С вас кофе в приятном месте, забыли?

Брюнетка красиво и искренне улыбнулась. Эта улыбка Володину тоже очень понравилась.

— Заметано!

— То, что нас не убивает, делает нас сильнее! — подмигнул Денис.

Секундой позже его придавило воспоминаниями. Галлюцинации галлюцинациями, но политрук Беспалов с его смертельным на плацдарме ранением в живот, ну и или Щуров, которому пуля попала в грудь справа, а вышла под левой лопаткой, стояли перед глазами, как живые.

Девушка неправильно поняла легшую на его лицо тень и опять опустила голову.

— Вам знакомо состояние, когда все, совсем все очень плохо, у вас ничего не получается, все вас предают и вы просто не знаете, зачем вам жить дальше?

Володин смотрел на прячущую от него глаза брюнетку и видел ее измученную копию — хлопочущую около умирающего комиссара в штабном блиндаже. Потом перед его взглядом как живой встал военврач Аграчев, смущённо прячущий подаренный любимой пистолетик в карман. Сержант Кузьмин, уже, видимо, понимающий, что с плацдармом все кончено, и спокойно жгущий секретную документацию. Может, и насовершавший тяжелых командирских ошибок, но сделавший все, чтобы их исправить, майор Блохин, скрывшийся в шапке взрыва тяжелого снаряда. Один раз им виденный и испивший свою смертную чашу в полной неизвестности комбат-2 старший лейтенант Гарьянов. Агонизирующий в углу ДЗОТ-а рядом со своим пулеметом замполитрука Семенахин. Возможно, даже нецелованный Сема Усачев… и все те люди, среди которых он, как ему показалось, прожил на Невском пятачке целую жизнь.

— Более чем! — мягко ответил он. — Подобное дерьмо сопровождает человека по жизни всегда и везде. Вам просто нужно понимать, что если вы не видите смысла жизни, то всего лишь недостаточно высоко смотрите.

* * *

Девушку звали Лена. Через пять минут после ухода оставившей Володину свой номер телефона посетительницы, в палату зашла медсестра с никелированным подносом в руках.

— Ваш бумажник и личные вещи, Денис Александрович. Ознакомьтесь, все ли с ними в порядке. Включенная в акт верхняя одежда находится у сестры-хозяйки.

Володин взял с подноса два накрывавших все перечисленное листка и уже хотел было приступить к чтению, когда в зацепившемся за некую неясность разуме взвыла тревога. Денис вернул взгляд на поставленный медсестрой у пакета с фруктами поднос и, забыв о какой-либо боли, взлетел с кровати, как укушенный.

На подносе, стиснутый меж зажигалкой, паспортом и бумажником, лежал личный опознавательный знак на шнуре. Последний, собственно, и заставил Володина подскочить.

Старательно пытающийся сохранить спокойствие Денис осторожно взял «смертник» с подноса. Руки дрожали, остро хотелось заорать нечто нецензурное. Его данных на алюминиевом овале с тремя прорезями под излом по центру, конечно же, не было. Да и не могло быть, ибо там по обоим половинкам было выбито именно то, что полагалось набивать на такие жетоны — шифр 2. /J.R.43 с двузначным номером под ним.

— Что с вами, Денис? — испугалась его реакции медсестра

Володин ее не слышал. Перед его глазами мелькали мертвые и живые людские лица, постепенно сменившиеся залитым кровью песком и подсвеченными холодным висящих над головой ракет льдинами в черной воде Невы, меняющей свой цвет только в поднимаемых пулями высоких всплесках вокруг него.

До противоположного берега он вроде бы доплыл. Или почти доплыл — правобережный яр был совсем рядом. Когда обрыв перед глазами исчез, Володин не помнил. В памяти подсвеченная ракетой стена песчаного склона метрах в тридцати впереди мгновенно менялась на двух напуганных мужиков в оранжевых спасательных жилетах, кряхтя и матерясь поднимающих его на борт катера из воды. Что исчезло при склейке, он не мог даже предположить.

Однако внутри неостановимой лавиной поднималось желание разобраться. Если старушка логика его не обманывала, то в силу непонятного природного феномена случайно провалиться в апрель 1942 года он ещё мог, а вот столь же случайно оттуда вернуться, очень вряд ли…

Кодинск, октябрь 2020 — март 2021 г.г.