Кровавый приговор

Делалось это так. Человек слышал о Кармеле и приходил к ней. Старуха говорила, что занята и сможет принять его только на следующей неделе, потом записывала имя, фамилию, адрес и причину прихода: любовь, здоровье, деньги. После этого наступала очередь Нунции. Благодаря густой сети привратниц, парикмахерш на дому и уличных торговок, а также с помощью сплетен она через неделю передавала Кармеле сведения, которые были той нужны, чтобы сообщить этому человеку то, что он хотел услышать, по пять лир за одну новость.

— В конце концов, что плохого мы делали? — сказала привратница. — Люди приходили грустные, а уходили счастливые.

В каком-то смысле она и Кармела творили добро.

Теперь имя Кармелы Кализе стало уже хорошо известно, и клиентов было больше, чем гадалка могла принять. Кроме того, Нунция и Кармела начали иногда сами подталкивать судьбу в нужную сторону, чтобы клиенты сильней верили в ответы карт. Встреча с нищенкой или с мужчиной, маленький несчастный случай. Они устраивали эти мелкие и с виду случайные события для клиентов, а те видели в них важные подтверждения, что карты отвечают правду, потому что хотели видеть. Этим занималась Нунция, иногда прибегая к помощи внештатных работников, которые не просили объяснений. Расследования бывали нужны не всегда. В некоторых случаях старуха освобождала Нунцию от работы — как она говорила, потому, что некоторые клиенты сами сообщали ей то, что ей было нужно. Люди любят изливать душу.

Дело шло прекрасно. Заработанных денег оказалось больше, чем им было нужно, чтобы жить лучше и это не бросалось бы в глаза. Денег было столько, что обеим пришлось придумывать, что с ними делать. А в этом городе с лишними деньгами можно делать только одно — отдавать их под проценты.

Эта карусель начала крутиться примерно полтора года назад. Женщина, которая должна была сделать приданое дочери, служащий, чья жена была больна, торговец, у которого были денежные затруднения. Если бы они не вернули долг с процентами, про это узнали бы все: злые языки не пощадили бы никого. Так что вернуть кредит — самый лучший выход.

Маленькая система работала эффективно: два рода деятельности дополняли один другой и прекрасно вращались один вокруг другого. Никаких трудностей не возникало — до нынешних событий.

Нет, она не имеет представления о том, что Кармела делала с деньгами. Об этом старуха молчала. Сама она всю свою часть клала на счет, который открыла на имя дочери в банке на улице Толедо, — маленькими частями, чтобы не вызвать подозрений. Когда Кармела спросила ее о деньгах, то, услышав ответ, сказала покорным тоном, что, в сущности, они больше похожи друг на друга, чем кажется.

И о том, кто мог убить Кармелу, Нунция тоже не имела ни малейшего представления. Кармела со своими картами не представляла угрозы ни для кого. Она никогда настойчиво не требовала от своих должников уплаты долга и всегда давала им дополнительное время. То есть продлевала срок, но за это немного повышала цену. Нунция не знала никого, кто мог быть убить Кармелу, да еще таким образом. Это было невозможно.

— Значит, — заговорил Ричарди, постукивая пальцами по черной тетради, которую держал перед собой на столе, — вы можете добавить имена, адреса и историю ко всем фамилиям, которые записаны здесь, кто бы это ни был — клиенты по картам или должники по ростовщичеству. И рассказать о всех мечтах, которые вы возделывали и выращивали в людях, чтобы они платили вам деньги.

Нунция опустила глаза под осуждающим взглядом комиссара.

— Да. Обо всех.

— Хорошо. Тогда, Майоне, садись рядом с этой синьорой и запиши имена и адреса всех, с кем Кализе виделась в последний день жизни — накануне того дня, когда было обнаружено ее тело. Завтра приведи этих людей ко мне, по одному. Посмотрим им в лицо. Если это ничего не даст, вернемся назад. И будем искать, пока не найдем нужную мечту — болезненную мечту, которая убила старуху. А я ухожу домой: у меня болит голова.

32

В этот вечер Ричарди больше чем обычно была необходима нормальная жизнь — простые движения, обычные и размеренные. Прикосновение к предметам повседневной жизни — стульям, столу, ножам, вилкам и ложкам, еде. Здоровый ум во взглядах, привычные выражения лиц.

Сегодня он достаточно насмотрелся на слезы, ненависть и смерть. Ему не терпелось оказаться у своего окна.

Ему нужно было успокоить Розу, которая не привыкла, чтобы он возвращался домой так рано. Он сказал ей, что завтра у него будет трудный день и потому он хочет отдохнуть подольше.

Он торопливо поел, немного почитал, послушал радио: передавали большие симфонии, которые каким-то волшебным образом всегда успокаивали его. Он закрыл глаза и представил себе кружащиеся в танце пары, одетые как в кинофильмах — женщины в длинных платьях, мужчины во фраках. Они танцевали на ослепительно-белом мраморном полу, двигаясь по траекториям, которые были известны только им самим, и никогда одна пара не задевала другую. Дамы смотрели в глаза кавалерам; одна рука высоко поднята, ее ладонь лежит в ладони партнера; другая рука поддерживает платье.