Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

  - Командир, - прошептали синеющие губы. С каждым словом на губах лопались кровавые пузыри, алая пена лезла на подбородок. "Легкое поражено, - отстраненно подумал Моррест. - Да и вся рубаха в кровище... А у нас даже обезболивающего нет, мать твою!". - В городе моя... жена... Малия вана Аргард... Передай, что я... мы... пришли... Меня зовут Фра...

  Кровавый кашель перешел в жуткое бульканье - и оборвался.

  "Получается, погиб, освобождая родной город. Считай, на пороге дома, - сообразил Моррест. - Дед Игнат наверняка такое видел... Ладно, мы доделаем дело!"

  Моррест вскочил, накладывая на тетиву новую стрелу и оглядываясь. Так, значит, крепостной дворик - наш. Местами повстанцы уже перелезли через парапеты, и теперь рубили уцелевших на галереях. Кто-то бежал в тюремные казематы, их без затей расстреливали в упор. Тяжелые двери закрыть не успел никто.

  - Кестан, не спать! - хрипло гаркнул пятидесятник. - Эти никуда не денутся. Проверьте нижние помещения! Авранш, Стемид, Тольвар, занимаете стену со стороны города и моста. Олберт, на вас ворота. Закройте и держите. Перевязать раненых, приготовиться к круговой обороне!

  Исполняя команды, сколенцы забегали по дворику. Местами еще продолжался бой, Моррест успел попасть еще в двух алков, но сколенцы уже готовились отражать штурм. Выстрелил он и в третий раз, но стрела, скользнув по щиту, свечой ушла вверх. Миг спустя алка подняли на копья, как на вилы. Стоило затихнуть его предсмертному воплю - и воцарилась тишина. То есть была бы тишина, если б не монотонный плеск дождя, стоны раненых да треск разгорающегося в караулке пожара. Потушить, что ли? А то ведь, если разгорится, подсветит всех, кто появится на стенах. Да никто и не знает, сколько придется держать оборону. Точно не меньше часа, и это в лучшем случае. Войска ведь могут и завязнуть в лабиринте узеньких улочек.

  Вариант, что Эвинна решит отменить штурм, зная, что он в логове врага, Моррест даже не рассматривал.

Глава 6. Гастарбайтеры войны

  Моррест вглядывался и вслушивался в стылую мглу. "Светает!" - с каким-то даже удивлением сообразил он. Днем обороняться будет проще. А уж когда начнется штурм, алкам будет не до них. Наконец он услышал, что хотел - и на лицо сама собой полезла счастливая улыбка. Там, на городских стенах, ширился шум и лязг. Таггаст не обманул: помощь и правда придет. Значит, главное - дождаться ее, не дать противнику сбросить сколенцев в реку.

  Под командный пункт Моррест облюбовал небольшую башенку, возвышавшуюся над местом слияния Эмбры и Балли. Башенка была невысокой, по земным меркам, семь-восемь метров. Самые высокие дома Макебал, семиэтажные "коммуналки", были существенно выше. Но ближайшие кварталы худо-бедно просматривались, было видно, что происходит в окнах соседних домов и есть ли движение на улицах. И уж точно, как на ладони, была видна вся тюрьма. Вдобавок на крыше башни оборудовали смотровую площадку с круговым обзором и навесом от дождя. Площадка была обнесена перилами, на которые вполне получалось закрепить плетенные щиты. Если алки не решатся стрелять зажигательными... С чего бы им играть с огнем в плотно застроенном городе? Ведь не так уж далеко - зима, где жить-то будут? А когда притащили из караулки массивную скамью, стало совсем хорошо.

  Площадка вполне годилась и в качестве огневой точки. Семеро лучников разместились прямо на ней, и еще десять облюбовали узкие, как бойницы, оконца. Отсюда они смогут обстреливать окна ближайших домов, выкашивать атакующую пехоту, а если станет совсем плохо - простреливать двор. Моррест с удовольствием оглядывал, как располагаются на стенах его бойцы. Место надежное. Если в атаку разом не пойдет целый полк, сколенцы отобьются. Но полк в городе всего один - считая и "власовцев". Значит, надо сидеть и не дергаться, пока кто-то не попробует проскочить в цитадель. Или из цитадели. А вот что сделать просто кровь из носу нужно - дать знать о себе Телграну ван Вастаку. Кетадрин в лепешку расшибется, а поможет, это Моррест уже усвоил. А как? Думай, голова, думай - шапку куплю.

  - Сир пятидесятник, - спугнул раздумья Кестан.

  Моррест опустил голову - и обомлел. Вот чего-чего, а такого от патриархально воспитанного десятника он не ожидал. "За подчиненными только глаз да глаз! - подумал он. - Чуть прошляпишь - или нажрутся, или пойдут по бабам. Хы, "по пабам и по бабам бродили мы неслабо, здесь выпьем, там закусим, отпустит - снова тусим "... А голос-то какой удивленный - будто паломник, вместо монастыря обнаруживший бордель".

  - Знакомьтесь, это Айала вана Хомей.