Кровавый шабаш

– Ничего. – Женя распахнула дверцу и ступила на разогретый асфальт. – Где, интересно, искать смотрителя? – Она оглянулась. Пашка продолжал сидеть в машине. Кругом не было ни души. Зной заливал круглую площадку перед воротами. Щебетали птицы, душный аромат отцветающей сирени волнами наплывал со стороны могил. От этого запаха Жене почему-то стало тревожно. Взять, что ли, этого деятеля с собой?

Женя махнула Пашке рукой: мол, вылезай.

– Довольно мило, – констатировал Пашка, осмотревшись вокруг. – Признаться, никогда здесь не бывал. Пахнет как в раю, и птички… Благодать! – Он усмехнулся. – Самое место для свиданий. Романтический антураж, к тому же наводит на мысли о бренности бытия, скоротечности, так сказать, жизни. Отсюда вывод: не теряй времени даром.

– Ты опять за свое?!

– Больше не буду. Так что мы ищем?

– Где-то здесь должна быть сторожка смотрителя кладбища.

– А где произошло преступление? Может, покажешь?

– Я вряд ли смогу найти что-либо в этих зарослях. Смотритель знает.

Они медленно побрели по кладбищенской площади, со всех сторон окруженной громадными тополями, с которых уже понемногу начинал лететь пух.

Слева от ворот они увидели древний домишко с высоченной дымовой трубой и подслеповатыми оконцами. За сетчатой изгородью разгуливали куры. Разноцветный петух подозрительно покосился на незваных гостей, потом попытался прокукарекать, но оборвал свой хриплый клич на середине.

– Есть кто-нибудь живой?

Ответа не последовало. Пашка начал барабанить в дверь.

Потом толкнул ее, и она со скрипом отворилась.

– Эй, кто тут? – Он шагнул в сени.

– Подожди, – потянула его за рукав Женя, – неудобно как-то.

– Ты при исполнении, – сказал Пашка, – а при исполнении все можно. Вперед, милиция!

Сени оказались большими и темными. Свет клином врывался в распахнутую дверь, за его границами лежала непроглядная тьма. Однако света было достаточно, чтобы увидеть старинную медную ручку, которую Пашка уверенно потянул на себя, и они оказались в следующем помещении. Комнатка, в отличие от сеней, была небольшой и представляла собой нечто среднее между конторой и складом. Справа от двери ютился неказистый стол, покрытый старым сукном. На нем стоял допотопный письменный прибор – две квадратные чернильницы толстого стекла на таком же стеклянном основании. Рядом лежала толстая амбарная книга. Над столом висела репродукция картины, изображающей молодую женщину, скорбно склонившуюся над детским гробиком. Название картины «Неутешное горе» Женя помнила, а вот фамилия художника вылетела из головы. В противоположном углу стояло несколько лопат, а на полу валялся толстый пеньковый канат.

– Здесь пусто, – констатировал Пашка. – Следуем дальше. – И он распахнул еще одну дверь. Они оказались в довольно просторном зале с громадным камином, занимавшим целиком стену. В одном углу имелись газовая плита с большим баллоном, столик, шкаф с посудой. Огромный, обитый потертым, растрескавшимся дерматином диван, видимо, служил ложем хозяину. На стене висела охотничья двустволка. Имелись тут также замершие часы-ходики, еще одна живописная репродукция, на этот раз «Смерть переселенца», а также небольшой коврик ярчайших тонов.

– Ничего себе! – удивился Пашка, глядя на камин. – Довольно нетипичное для наших мест сооружение.

– Пойдем отсюда, здесь никого нет.

– Назад поедем?

– Нужно разыскать смотрителя, раз уж приехали. Хотя ты можешь отправляться, если надоело.

В это мгновение они услышали движение снаружи и переглянулись.

– Наконец-то, – сказала Женя.

– Эй, Иван Иванович! – послышался голос. – Ты где? Выползай, я пузырь принес.

– Похоже, еще один искатель? – предположил Пашка.

Дверь распахнулась, на пороге возник редактор «Курьера» Маковников собственной персоной.

– А-а, милиция, – нисколько не удивился он. – Здорово. А где Иваныч?

– Сами ищем, – в тон отозвалась Женя.

Он разочарованно покрутил головой.

– Времени мало, а этот урод… Ладно, черт с ним! В другой раз… А ты, Белова, что хотела? – обернулся Маковников к Жене.

– Поговорить с ним.

– Хм, поговорить… А может, со мной поговоришь? Кстати, газету мою видела? Ну как? У вас там, я слышал, она шороху наделала? Говорят, Буянов рвал и метал… – Маковников засмеялся. – Вот так работать надо, а не сопли по столу размазывать. А это кто? – Он бесцеремонно ткнул пальцем в Павлика. – Старшина, сержант?

– Мой знакомый.

– То-то, я думаю, чья корова у ворот? Твоя, что ли, юный друг милиции?

– А чего это вы мне тычете?

– Ладно, не заводись, – примирительно произнес Маковников. – Так о чем ты хотела поговорить со стариком?

– По поводу вашей публикации. О шабаше на могилах. Статейка невнятна и похожа на бред.

– Согласен. Но он, Иваныч то есть, в тот раз еле на ногах стоял. Да ты же видела… Я тоже по этому вопросу приехал. Потолковать с ним. Может, какие подробности вспомнит. Хочу большой материал сделать о тайных сектах.

– А что, они существуют?

– Сатанисты? – Маковников пристально посмотрел на Женю. – Как тебе сказать… Наверное.

– А если и не существуют, – вмешался Пашка, – то их можно придумать. Выдать, так сказать, желаемое за действительное.