Кровавый триптих

- Потому что он, дурак, сам нарывается на неприятности. - Бен залпом осушил свой стакан, выдвинул стул для меня, а сам уселся на другой. и, набив трубку и закурив, продолжал. - Ты садись, садись. Моя старуха, мир её праху, родила мне шестерых. Пятерых девчонок - ангельских созданий, а шестого - мальчишку. И он недоделком вышел. - Старик передернул плечами. Не знаю, может, общий баланс и хороший. Так что случилось, Пит?

Я вкратце изложил ему суть. Когда я умолк, он покачал своей седой головой и заговорил, не выпуская изо рта трубку.

- Она хорошая девочка, эта Лола. Слишком хорошая для него. Слушай, Пит, не хочешь сегодня вечерком сходить со мной?

- Куда?

- Я встречаюсь с ним поле рейса. Вечером в у него в офисе. Он должен прибыть в восемь. Парню уже тридцать пять, а старый папаша все равно за ним ходит как за малым дитятей. У меня есть ключ от его конторы. Я буду его там ждать. Мне надо с ним кое-что обсудить. Не Лолу - массу других вещей, но сегодня у нас состоится последний разговор. Или мы поладим, или конец всему. Я уже три недели только об этом и думаю.

- Но я-то что могу сделать? Я же к вашим делам никакого отношения не имею.

- Ты мой друг. И ему это известно. Он про тебя все знает. Вы же с ним не знакомы?

- Нет.

- Ну, тогда пойдем вместе. Дело пахнет скандалом, знаешь, какие бывают разборки между отцом и сыном, но пусть уж все одно к одному. В конце концов ты представляешь своего клиента. - И он грустно улыбнулся. - Мне это не нравится. Сильно не нравится. Может быть, поэтому я и не хочу идти туда один, мне нужен кто-то для поддержки. Кто-нибудь помоложе да поэнергичнее. Ничего себе разговор отца о собственном сыне, да?

- Я тебе сочувствую, Бен.

- Пора нам с ним кое-что выяснить раз и навсегда. И я хочу, чтобы ты присутствовал, Пит.

- Хорошо.

- Куда мне за тобой заехать?

- Я сам за тобой заеду. Сюда. Около половины восьмого.

- Отлично.

Далее мой путь лежал в клуб "Рейвен" в Гринвич-виллидж. Клуб оказался типичным "подвалом" - злачным местечком со всеми характерными примочками. Посетителей здесь развлекали слащавой попсой, танцем живота и пародиями на популярных актрис, причем местным пародистам не надо было слишком напрягаться, чтобы изображать особ женского пола. Это было обыкновенное кабаре, где все - от бармена до гардеробщика - норовили тебя обжулить, но дела тут шли хорошо, ибо отбоя не было от публики, обожающей подобные низкопробные зрелища. Этот "Рейвен" находился здесь довольно продолжительное время и по праву считался старейшим увеселительным заведением в округе, постоянно обновляя свой репертуар. Многие наши нынешние знаменитости начинали свою карьеру на эстраде "Рейвена" и нередко стремительное падение с вершины славы забрасывало их обратно на эту же сцену. Интерьер заведения был прямо скажем мрачноватым: черные стены, черные столики с черными стульями и красные фонари, освещающие красный потолок. Оживал клуб довольно поздно - около десяти вечера, а последний заказ на спиртное тут принимали в четыре утра. В столь ранний час главный зал был ещё заперт, но бар уже работал, и всякий мучимый жаждой посетитель, которому удавалось сюда проникнуть, обслуживлася по первому классу. Менеджера звали Том Коннорс - в своем заведении он подрабатывал вышибалой и в этом качестве в иные ночи ему приходилось крутится почище уличного пса, сражающегося со своими блохами. В одну из таких ночей ( точнее, ранним утром) я случайно оказался в этом клубе и наблюдал следующую сцену: изрядно подвыпивший - и, видно, имевший слишком высокое о себе мнение - громила замахнулся на Тома пивной бутылкой, и Том ответил ему ударом в челюсть, одним, но точным ударом. Парень рухнул на пол, а когда кто-то решил его все-таки поднять, обнаружилось, что он мертв. Потом выяснилось, что у этого скандалиста пошаливало сердчишко - оно-то его и доконало в тот вечер, но сие происшествие и для Тома, и для "Рейвена" могло обернуться серьезными неприятностями, не слишком крупными, но нервотрепки бы всем хватило (ведь строго говоря, никакого преступления Том не совершил). В те времена мое слово для городской администрации кое-что да значило, и я это слово произнес. С того дня в глазах Тома Коннорса я стал большим человеком.

В баре "Рейвена" я заказал себе шотландский виски с содовой и спросил у бармена, где Том.

- А ты кто такой будешь, земляк?

- Питер Чемберс.

- Сию минуту!

Бар представлял собой отгороженное от главного зала темное круглое помещение с кабинками вдоль стен и единственным официантом, который выглядел куда более потрепанным жизнью, чем престарелый молодожен. Бармен подал знак официанту, тот подошел, перегнулся через стойку, выслушал шопот бармена, взглянул на меня, не разгибаясь, ускользнул прочь и вернулся с Томом Коннорсом. Том положил свою лапу мне на спину и слегка потрепал по плечу.

- Здорво, Пит-приятель. Давненько не виделись.

- Выпьешь со мной, Том?

- Не возражаю, - Он бросил бармену. - Джин и тоник в бокале. И в счет не ставь. Это старый друг заведения. Когда бы он ни появлялся здесь, счет ему не выставляй. Ты меня понял?