Кровавый цветок (СИ)

Схватив ее за бедра, я приподнял Алексис и понес на кровать, куда мы вместе и упали, она тяжело дышала, утыкаясь в плечо, и терлась об меня, как кошка пыталась стянуть с меня одежду, но ее руки дрожали и не слушались. Это выглядело мило. Я сам снял с себя одежду и, кинув ее на пол, скользнул рукой от лодыжки до самого бедра. Выгнувшись, Алексис подалась мне навстречу.

Коснувшись ее, и почувствовав, как она возбуждена, я больше не мог терпеть. Взяв ее за талию и приподняв, я посадил Алексис себе на колени, и начал дразнить, медленно касаясь ее лона, но не входя. Она натянулась как струна и, откинув голову, назад застонала, я же не удержавшись, впился поцелуем в ее тонкую шею, и прикусил нежную кожу, оставляя чуть заметную метку. Ночное платье порвалось под моими руками, так как терпение лопнуло, и мозг отключался, я уже не пытался быть нежным. Облизав метку, и спустившись ниже, впиваясь в ее груди, и прикусывая соски, я наслаждался ее стонами, которые становились все громче и протяжнее с каждой секундой пытки, которую я ей приготовил.

— Хватит… Остановись…

Но этого я уже не мог сделать, схватившись за ее бедра и оставляя красные следы, слегка приподняв ее, я медленно вошел, погружаясь все глубже. Алексис была настолько обжигающе чувствительна к каждому движению и прикосновению. Избрав самый размеренный ритм, и неторопливо доводя ее до пика удовольствия, наблюдая за ее дыхание, и прижавшись к груди, я слышал глухие удары ее сердца, которые становились все быстрее с каждым моим движением. В конце концов, она издала громкий стон, задрожала и, сжав меня, изнутри упала на грудь. В следующий момент, крепко обхватив ее, я нарастил ритм до предела, так что она вскрикивала после каждого удара. Затем, вновь резко остановившись, медленно двигаясь и замирая на некоторое время, я ждал ее реакции, которая не заставила себя долго ждать. Она сама начала выстраивать свой темп, идя на встречу, как только я останавливался. Алексис начала двигаться все быстрее и взяв ее руки, закинув их на плечи, я повалил ее на спину, прижал одну ногу к ее груди, а вторую закинув себе на плечо. Начал все быстрее и быстрее двигаться, чувствуя, как ее мышцы сокращается под напором и с последним ударом, я, наконец, сам попал в негу. Некоторое время мы лежали, обнявшись, а потом провалились в сон.

***

Двое мужчин сидели в уютных креслах напротив камина, один раскуривал свою экстравагантную трубку, второй разглядывал, как сверкает и переливается его янтарный напиток при тусклом свете от огня свечей. Женщина, устроившаяся на угловом диванчике, вблизи шкафа со свитками мирно посапывала, рядом на кофейном столике остался недопитый чай и несколько крошек от кусочка торта. Грин слишком долго молчал, и терпение его было на исходе, но только он хотел открыть рот, как Нэйлон сам заговорил:

— Она такая же, как и Айла.

— Это я уже и без тебя понял. — Заворчал тот. — Это странное стечение обстоятельств. Семейная карма.

— Может и так. Но именно наша семья оберегает «путников», и эта душа не просто так попала именно к нам. Они потеряны и ненужные никому в своих мирах. Люди, от которых отказались все.

— Но ты первый, кто не просто «оберегаешь». Ты сломал устои семьи, женившись на ней. — Грин кивнул в сторону Айлы. — Рассорился со всеми и остался практически один. Твой сын полукровка, но, слава богу, об этом знают немногие, и, похоже, он решил пойти по твоим стопам.

— Об этом знает еще один немаловажный человек…. Единственное, что меня сейчас интересует, знает ли он, кто его дочь?

— Вряд ли. Путники могут свалиться буквально с неба, а могут и переродиться в теле ребенка. У Алексис, по — видимому, второй вариант. По нашему опыту эти души слишком самостоятельны и чрезмерно решительны, что заставляет вечно беспокоиться о них.

Не пыльная работенка

22

Алексис

Прошло немало времени с тех пор, как я официально стала леди дома Фиррэлиус. Сначала никто в доме особо не обращал внимание, на то, как леди Айла при каждом удобном случае называет меня невесткой, но когда одна из причин того, почему она меня так зовет, начала постепенно провялятся, люди начали шушукаться между собой. Было принято решение официально заявить о моем статусе в семье. Не могу сказать что все, кто находился при доме, были этому рады, но предупреждены, что за пределами об этом знать никто не должен. Элис, бывшая личная служанка Луизы была под особым контролем, как потенциальный шпион. Каждый раз, когда мы ненароком пересекались, она презрительно отворачивалась и быстро удалялась. Но самое главная проблема состояла в том, что, по сути, мне нечем было заняться и под конец от скуки я буквально начала выносить себе мозг и не только себе. Дэй начал прятаться от меня в кабинете, чтобы не нарваться на очередной эмоциональный взрыв и однажды ко мне в дверь постучали, это был Нэйлон. У него в руках была шахматная доска, улыбнувшись, он, прошел в комнату и предложил сыграть одну партию. Для меня это оказался глотком свежего воздуха, и мы разговорились.