Кровавый ветер

— Мне следовало позвонить раньше, — начал полковник МакБрайд. — Джовони, Тони… все это так странно. Тони прибыл в Штаты тем же рейсом, что и братья Горгон. Тогда они носили фамилию Горгонетте. Микеле было двадцать семь, хотя выглядел он моложе, Джо — около двадцати, а Эдди еще был мальчишкой. Вильямс, нам придется начать сначала, навесить им что-нибудь в Нью-Йорке. Я-то собирался здесь воду не мутить, никаких взяток, подкупов, убийств. Хотел выдать его в Италию, и дело с концом. Но с Италией, кажется, полный провал.

— Просто ваш гонец в Италии плохо сработал, — возразил я. — Джовони убили, Тони убили. Чего ради?

— Возможно, Вильямс, но мы можем это долго обсуждать. Вчера я пережил покушение. Мне и другие сообщали, что у Микеле была в Италии жена. Но мой агент в Неаполе однозначно установил, что Микеле Горгон, он же Горгонетте, не был женат. Однако хватит болтать по телефону. Я думаю, что лучше приехать к вам или…

— Я сам к вам приеду, полковник, — решительно перебил я МакБрайда. — Горгоны уже убили двоих причастных к этому случаю. На вас уже было покушение, теперь, как вы сами сказали, второе. Если Горгоны считают, что вы знаете слишком много, то вы для них представляете опасность. А перед устранением угрозы они не останавливаются. За прошедшую неделю я просмотрел кое-что по ним. Они перестреляли не меньше народу, чем любой штатный полисмен управления, включая вашего друга сержанта О'Рурка. Но знать об этом — одно, а представить суду доказательства — совсем другое.

В преступном мире всем известно, что Джо Горгон четыре года назад застрелил лейтенанта Карлсли. Но Джо даже не предъявлено обвинение в этом убийстве. Затем Эдди Горгон расправился с владельцем прачечной, выступившим против бандитской «крыши». По меньшей мере, четверо свидетелей. Жюри присяжных сплошь из честных граждан. Но один свидетель вдруг утонул, второй пропал без вести, еще двое изменили свои показания, дав описание убийцы, столь же подходящее к Эдди, как и к любому жителю Нью-Йорка мужского пола без явных признаков инвалидности. Последовала грандиозная попойка, друзья презентовали Эдди шикарный кубок.

Но у вас замах не на Эдди или Джо, полковник. Микеле Горгон — их мозг, он планирует убийства, но лично в их исполнении никогда не участвует. «Абстрагируется» — так он это называет. Он… — Я прижал трубку к уху, напряг слух. Ни звука. — Вы меня слушаете? — Что за радость болтать, зная, что тебя никто не слушает. — Вы меня слушаете? — повторил я громче и прислушался. Что-то услышал. Шорох линейных шумов, далекий зуммер — то, чем телефонные компании снабжают абонентов в качестве бесплатного приложения к их разговорам.

Я постучал по вилке, подул в трубку — рефлекторные реакции любого пользователя телефонной сети. И когда я уже собирался бросить трубку на рычаг и сорваться с места, до меня донесся его голос. Тихий, спокойный шепот, в котором слышался не страх, а осторожность и, пожалуй, беспокойство:

— Приезжайте. У меня посетитель. Возможно, я узнаю правду.

Голос смолк. Щелчок разъединения — и тишина. Но услышал ли я грохот перед самым щелчком? Или мне показалось? С братцами Горгон фантазия разыграется! Фантазия? Изрешеченный пулями Тони, итальянец с кинжалом в груди — фантазии?

Я схватил шляпу:

— Джерри! Со мной.

Его глаза засверкали, большие неровные зубы обнажились в улыбке. Собираться ему незачем, он всегда готов к выходу. И всегда готов меня сопровождать, хотя я и редко беру его с собой. С преступным миром Джерри знаком не понаслышке, не из книжек и газет. Одинаково эффективно этот малый обеспечивал слежку за объектом и прикрытие драгоценной особы босса, мистера Рэйса Вильямса.

И вот Джерри уже выгнал из гаража мой автомобиль.

— Большое дело предстоит, босс? — Парень лучился энтузиазмом.

— Даже чересчур большое, Джерри, — ответил я, сворачивая на Пятую авеню. Конечно, я скромничаю. Меня самого охватывает боевой азарт. Как же, больше недели на мушке у братьев Горгон и все еще жив. Более того, и далее намерен разгуливать по улицам Нового Вавилона.

— Горгоны? — продолжает допрос Джерри. — За Большим Джо я дополз до халупы его братца. Шикарный вигвам у братца-доктора. Джо без доктора ни шагу. Хотя доктор тачку с орешками в жизни не толкал. И за пушку тоже вряд ли брался. У него язык страшнее пистолета. Каждый знает, что ежели Джо с умным видом чешет затылок и бубнит: «Мне надо подумать… До завтра приму решение» — или какую другую лапшу жует в том же духе, то он побежит за подсказкой к братцу. Помню я, как О'Хара шептался с Джо… года за два до того, как его хлопнули… это было, я еще тогда…

— Ладно, ладно, Джерри, давай про О'Хару. — Я знал, что эти отступления — обычный прием Джерри, направленный на привлечение моего внимания к его рассказам. — Что мистер О'Хара поведал мистеру Горгону?