Кровавый закон (СИ)

— Просто скажите: да или нет.

— Конечно, любила, — Фрида зло кинула картофель в кипящую воду, — иначе зачем бы я замуж выходила?

— Вы не говорили, что замужем.

— Я много чего не говорила.

Олиф тоже кинула картофель в кипящую воду. Послышался плеск, и из котла брызнуло горячими брызгами. Девушка отступила на шаг.

— Вы не знаете, в камерах еще кто-то остался? — спросила она, спустя несколько мгновений.

— Не знаю, а тебе зачем?

— Просто странно. Мы никогда не носили туда еду.

— Это не наша обязанность, — пояснила Фрида.

— А чья тогда?

— Арли. — Она кивнула на полную женщину, которая копошилась, перебирая коробки с посудой.

— А сколько раз в день она носит еду?

— Один, в обед. Ну, чего застыла? Ножик в руки и за работу.

Олиф так и не смогла попросить Фриду о помощи. Она вдруг поняла, что сделает ей только хуже. Как бы женщине не хотелось отвлечься, это нужно было делать другим способом — не таким опасным. Олиф не простит себе, если из-за нее еще и с Фридой что-нибудь случится.

Поэтому ей пришлось обдумывать другой план. Еще более рискованный.

* * *

Олиф дождалась конца обеда. Она быстренько сбежала от Кнута под каким-то неубедительным предлогом, и теперь ждала Арли около входа в столовую. Песчаник стоял прямо на входе на кухню и, вроде бы, девушку увидеть не мог. Во всяком случае, она искренне на это надеялась.

План был жутко опасным и абсолютно сумасшедшим. Олиф в нетерпении переминалась с ноги на ногу. Если все провалиться, то… то, наверное, это будет конец. Потому что, если ее заметят, этого ей уже точно не простят.

Наконец, в проеме показалась Арли. В руках у нее была всего лишь одна тарелка. Не стоило особых усилий догадаться — для кого. Девушка почувствовала, как у нее вспотели ладони. Женщина что-то сказала Песчанику, и тот уступил ей дорогу. Она засеменила к выходу.

Олиф несколько раз глубоко вздохнула, сжала и разжала пальцы.

— Арли! — позвала она, как только та вошла в полутьму тоннеля.

— Да? — вздрогнула женщина.

— Здравствуйте. Это же вы несете еду Лекстеру, верно?

— А-а что? — мгновенно заволновалась та.

— Эм, понимаете, — на секунду Олиф показалось, что сердце у нее перевернулось в груди, — теперь ваши обязанности буду выполнять я.

— Ты? Почему?

— Э-э, это приказ. Ринслера.

— Так ты его служанка? — Арли узнала в девчонке ту самую, что живет вместе с ними.

— Да, он сказал, что раз я все равно работаю на кухне, то и еду Лекстеру буду носить.

Арли кивнула. Подослать к своему другу свою подружку под предлогом разноса еды — он не в первый раз так делал.

— Мне никто ничего не сказал, — поджала губы полная женщина.

— Это же Ринслер, — более уверенно сказала Олиф, понимая, что почти победила. — Он никогда ничего не говорит.

— Ладно, держи. Только, девочка постой! Только не подходи к нему близко. Оставь тарелку где-нибудь подальше от камеры, поняла?

— А как же он тогда поест? — удивилась Олиф.

— Дотянется. Всегда дотягивался.

Девушка ошарашено кивнула. Попыталась унять не пойми откуда взявшуюся ненависть. Глупая Арли. Что Лекс мог ей сделать? Интересно, из-за этой гадины, он вообще поел хоть что-нибудь с тех пор, как прошли Бои?

Все больше и больше Олиф убеждалась в том, что поступает правильно.

Она по памяти пыталась найти вход в тюрьму, но постоянно натыкалась на тупик, а один раз вообще вышла в коридор к «лапочкам». В итоге совсем запутавшись, ей пришлось спросить Песчаника. Тот грубо отмахнулся фразой: «прямо, направо, налево». Естественно, это не особо помогло. Плутать пришлось еще раз. В конце концов, когда девушка уже почти отчаялась, из темноты раздался мужской голос, грубо коверкающий слова акцентом:

— Ты что тут делаешь?

Олиф облегченно выдохнула, быстро приблизилась к неяркому свету, исходившему от единственного факела.

— Это тут тюрьма?

— Тут. Что тебе надо?

— Слава Берегиням. Я принесла еду для Лекса.

— А где Арли? — спросил один из Песчаников.

— Теперь я вместо нее. Это приказ Ринслера.

Задав еще несколько вопросов и обыскав девушку, ее все-таки впустили внутрь.

Олиф помнила о том, что Лекс находится в нижних камерах, поэтому сразу же направилась к противоположной стене — вроде бы дверь должна быть именно там. И она не ошиблась. Действительно, при слабом свете светожелов, ей все же удалось нащупать ручку. Девушка дернула ее, и практически сразу же в нос ударил затхлый запах грязи и сырости.

Олиф медленно начала спускаться по кривым ступенькам, боясь оступиться. Как только она сделала первые несколько шагов, хлопнула медленно закрывающая дверь, и одновременно с этим звуком по помещению разнесся глубокий кашель. Такой сильный, что у Олиф сжалось сердце. Почему-то стало страшно. Люди с таким кашлем — не жильцы.

— Ахаха, — сиплый смех вперемешку с раздирающим горло кашлем звучал жутко.

Олиф едва не оступилась.

— Надеюсь, это явилось Ее Высочество.

Голос у Лекса был сам ни свой.

— Ну? Чего стоим, кого ждем? Не бойся меня страшная женщина, поставь уже свою тарелку на другом конце камеры и оставь меня доживать эти часы.