Кровавый зной (ЛП)

Как раз в этот момент Лаиш и востребовал плату. Я хотела отвести взгляд и не пялиться на них, но поняла, что не могу. Никогда прежде я не видела такого поцелуя.

Лаиш обхватил щеки Гвендолин ладонями и поднял её лицо. Затем пристально глядя ей в глаза, очень нежно накрыл ртом её губы.

Он, казалось, вечность прижимался ртом к её губам, затем отстранился, и я увидела легкое порхание его языка, скользящего между её губами, безмолвно просящего его впустить.

Длинные черные ресницы Гвендолин трепетали, отбрасывая тени на высокие скулы, и я услышала, как она протестующе застонала. Лаиш снова осторожно и настойчиво лизнул её между губ.

Она попыталась отстраниться, но он не позволил.

— Нет, Гвендолин. Я ещё не закончил целовать тебя. — И нежно, но строго приказал глубоким голосом: — Откройся для меня.

Она снова протестующе застонала, но на этот раз даже не попыталась отстраниться. А затем медленно приоткрыла губы.

— Ты и на вкус невинна, — прошептал Лаиш. Он углубил поцелуй, притягивая её ближе, не спеша, тщательно исследуя её рот.

Гвендолин снова беспомощно застонала, пока он настойчиво брал её рот. Я видела, как она сжала в кулаки по-прежнему скрещенные на груди руки, как будто с трудом оставалась неподвижной. Она хотела оттолкнуть его… или притянуть ближе? Невозможно было сказать — думаю, что она и сама не знала.

Прикусив губу, я наблюдала за их поцелуем. Это напомнило мне о том, как Виктор целовал меня, пообещав быть нежным. То, как он вкушал меня, когда я согласилась ему довериться. На меня нахлынула волна тоски, а на глаза навернулись слезы. Виктор, подумала я. Я очень сильно по тебе скучаю. Я просто хочу тебя снова увидеть. Хочу вернуться домой…

Я резко вскочила со стула и, споткнувшись, выбежала из кухни в гостиную. Села на диван и обхватила себя руками, изо всех сил стараясь не расплакаться. Не хватало ещё залить своей кровью диван Гвендолин.

Через мгновение она вошла в гостиную, вся пунцовая от смущения.

— Эй, ты в порядке? Мне правда очень жаль.

— Я в порядке, — всхлипнула я и вытерла слезы. — Извини, не хотела вас прерывать.

— Не извиняйся, пожалуйста. — Она скривилась. — Я рада, что ты это сделала. Лаиш несколько настойчив. Мне жаль, что тебе пришлось наблюдать за этим.

— Кто он? — спросила я, пытаясь отвлечься от собственных проблем. — И почему ты пожелала ему вернуться в ад?

Она снова засмущалась:

— Он никто. Низший демон, которого я вынуждена была просить о помощи, когда делала кол для Корбина. Теперь он думает, что я ему чем-то обязана.

— Мне помнится, ты говорила, что не вызываешь демонов, — сказала я. — Разве не ты говорила, что это категорически запрещено, если ведьма хотела практиковать белую магию?

— Всё очень сложно. То, чем занимаюсь я… это своего рода серая магия. — Она разочарованно вздохнула. — Слушай, ты хочешь, чтобы я разорвала твою связь или нет?

Я глубоко вздохнула:

— Нет, но это нужно сделать. И как можно быстрее.

— Я могу сделать это сегодня вечером, — сказала она. — Позволь мне только принести все необходимое.

Она прошла на кухню, и я услышала, как с ней снова заговорил Лаиш:

— Ты действительно собираешься это сделать? Разорвать кровную связь, благословленную самой богиней?

— Я сделаю то, что хочет клиентка, — ответила Гвендолин, и я услышала, как она хлопает дверцами шкафчиков, как будто что-то искала там.

— Чтобы получить кровь для заклинания возмездия. Это темная магия, Гвендолин. Это запятнает твою душу. — Лаиш говорил как никогда серьезно. — Почему бы тебе просто не назвать мне имя человека, причинившего тебе боль? Я сразу уничтожу его или их, и тебе больше не придется подвергать себя подобной опасности.

— И ещё больше увеличить свой долг перед тобой? Ни за что, демон, — фыркнула Гвендолин.

— Ты ранишь меня в самое сердце, ma cher. Я же забочусь только о твоих интересах.

— Я тебе не верю, даже если предположить, что у тебя есть сердце, а его у тебя нет, — огрызнулась Гвендолин. — Оставь меня в покое и не мешай работать.

Мне послышалось, как он пробормотал:

— Как хочешь.

А затем возникло ощущение, что мы с Гвендолин снова остались одни в доме. Куда он делся — вернулся в ад? И являлся ли он на самом деле всего лишь низшим демоном… или чем-то ещё? Чем-то большим?

Все вопросы исчезли из моего сознания, как только Гвендолин вернулась в гостиную с инструментами, завернутыми в черное полотенце. Когда она развернула его на журнальном столике, я увидела спички, серебряную чашу, цветы «дыхание демона», длинный серебряный клинок, кусок чего-то похожего на черную глину или воск.

— Хорошо, — сказала она, глубоко вздохнув. — Сейчас начнем. Это будет немного сложнее, потому что нам предстоит не просто разрушить колдовство.

Я приподняла бровь.

— Значит, это нечто вроде повседневной рутины?

Она пожала плечами.

— Обычно нет. Нет, если клиент находится в действительно болезненных отношениях. Если к примеру муж бьет жену и не позволяет ей уйти.

— И что ты делаешь в таком случае? — спросила я, как ни странно, неожиданно для себя очарованная.

Гвендолин пожала плечами.